В той жизни Муромцев нас подводил к запуску источника по своей методике плавно. Он изобрел некий сплав, что умудрялся сдерживать распадающуюся из осколков Тунгусского метеорита магию и создавать на время среду с повышенным содержанием первостихии.
Я же из-за своей самоуверенности одним пинком вышиб преграду вложив в пробужденный источник магию и заставил его работать за пределами пропускной способности моих слаборазвитых каналов. Они ежесекундно рвались и восстанавливались под напором волны дикой магии, прущей из меня наружу к жадной матушке — Земле, тянущей энергию по законам природы из более насыщенной среды моего тела в почти пустое пространство нашей планеты. Нет, я добивался примерно этого. Это мне позволит в перспективе стать много сильней, чем я был в прошлой жизни. Если выживу конечно. Подступающие волны дурноты и слабости оставляли законные сомнения в благополучном исходе моего не самого безопасного опыта.
— Воды, — я наконец-то смог из себя выдавить членораздельные звуки. Ну или мне так показалась, потому что Настя продолжила меня куда-то тянуть, не отреагировав на мое бормотание.
— Воды, — в сухом горле отчаянно першило и раскашлялся. Судорожно, почти до тошноты. Но меня все-таки услышали.
— Потерпи, миленький. Пожалуйста. — еще один отчаянный рывок и не вдалеке зажурчал ручей. И через несколько секунд из сложенных лодочкой ладошек полилась божественная влага. Первым глотком я от жадности чуть не подавился и больше расплескал, чем выпил. Разом полегчало после первых попавших внутрь граммов жидкости, и я раскрыл глаза. Ничего не изменилось — я по-прежнему ничего не видел, только не ясные тени мелькали в кромешной тьме.
— Я ничего не вижу? — не успел даже испугаться. Скорее удивился. Не таких эффектов ожидал от своего опыта.
— Скотина, — мне прилетела смачная пощечина от девушки, а потом она села рядом и разрыдалась. — Ты хоть представляешь, как я испугалась?
Сквозь всхлипы и рыдания до меня донесли насколько я бесчувственная мразь и козел. Заставил несколько часов ее думать, что делать с моим трупом на ее руках. И отойти боялась и что, сейчас уже опустилась на землю ночь.
Я осторожно протянул руку к светлой голове рядом и погладил подрагивающие от истерики плечики девушки.
— Все уже хорошо. Ну будет. — Настя вместо того, чтобы успокоиться от моих не ловких движений еще больше разревелась, уткнувшись мне в грудь. Не последовательно при все еще стараясь отвесить мне пощечину свободной рукой. Женщины и логика в любом возрасте по-видимому ходят разными дорогами.
