– И я должна была об этом догадаться?! – огрызнулась я. Черная дымка развеялась с рук, да и Кальма пока не давала о себе знать. Но вот внутреннее раздражение никуда не делось.
– А я что, должна была прийти к тебе и в зубах притащить отчет, радостно виляя хвостиком?! Моя семья и без того не в самом лучшем положении, чтобы портить мою репутацию проживанием в одной комнате с куртизанкой. Потребительски относиться к своей репутации могут либо очень богатые, либо очень бедные люди. И уж поверь, не в моих интересах так СЕБЯ подставлять. И из-за тебя, из-за какого-то придурка, который решил, будто эта сплетня чего-то стоит.
– Я не девица легкого поведения! – ощутила я подходящую к горлу истерику. – Сколько раз и скольким людям мне это надо объяснить?! Я вообще… никогда и ни с кем не…
Уж не знаю, то ли это общая атмосфера в комнате, то ли навалившаяся тяжесть от сегодняшнего дня, но на моих глазах тоже возникли слезы. Я настолько удивилась этому факту – я очень редко плачу! – что даже позабыла о необходимости держать язык за зубами, будто кто-то подталкивал меня говорить все то, о чем следовало молчать. О чем я не рассказывала ни Лилите, ни Влату с ребятами, с которыми у меня уже хоть какое-то подобие дружбы завязывалось. Нет, я решила поделиться именно с Кристин, с которой мы, ну очень мягко говоря, не ладили.
Я говорила про то, как жила в пансионе святой Надайн, о том, как после там работала. С какими трудностями добралась до столицы в поисках новой жизни. Рассказала о том, как измученная, голодная и в каком-то рванье пыталась найти хоть какую-то подработку, но долгая дорога не превратила меня в прекрасную принцессу, лишь сделала похожей на нищенку. И в тот самый день, когда я поняла, что стою в шаге от смерти от голода, холода и зарождающейся тогда в моих легких болячки, встретила Марго. О том, что она меня не только выходила, но и дала кров над головой, работу. Даже не требовала, чтобы я лишилась невинности, просто назначила своей помощницей по всяким мелким поручениям.
Потом мой рассказ перешел к тому дню, когда я первый раз ощутила магию, даже толком не поняв, что это она. Рассказала я и про то, как очутилась в академии, и про то, что сейчас у меня в голове живет какая-то мерзкая баба по имени Кальма, которая иногда перехватывает управление моим телом.
Лишь когда произнесла последнюю фразу, опомнилась. Прикусила язык с такой силой, что на глаза вновь навернулись слезы. Кристин смотрела внимательно, я не чувствовала в ней ни отторжения, ни любопытства, только… сочувствие?
