А Адриан спрашивает:
— Когда собираешься вернуться домой?
Никогда!!!
— Не знаю. Это сложный вопрос.
Повисает вязкая, мучительно тошнотворная тишина.
Черт, надо это прекращать, в конце концов, и я прекращаю такими словами:
— Мне нужны деньги.
Адриан еще какое-то время молчит, секунду или две — мне кажется, целую вечность — а потом интересуется:
— Сколько?
— Три тысячи. Нужно помочь одному человеку… — Понимаю, что зря это добавил: Адриан все равно не поверит, что я прошу денег для друга. Да и вообще не стоило… Дурость какая-то. Давай, отказывай, мысленно неистовствую я, и, наконец, слышу ответ.
— Деньги я переведу тебе на банковскую карту, но… — Черт, так и знал, что будет пресловутое «но»! — Но ты должен приехать домой… Может быть, не сейчас — позже, но возвращайся. У меня есть к тебе одно предложение… Я хотел бы его обсудить.
Ага, сейчас, держи карман шире…
— Ничего не могу обещать.
— И все-таки подумай об этом.
О, непременно! Бубню едва внятное «спасибо» и спешу отключиться. Тело аж онемело от внутреннего дискомфорта, даже дышать тяжело… И все из-за этой оккупантши: соврал ей о наличии денег, и вот, пришлось выкручиваться, как мог.
А ведь не думал, что когда-нибудь снова позвоню по этому номеру… Гляжу на темный экран смартфона, стискивая кулаки.
И тут этот голос:
— Приласкайте малыша Рио! Малыш Рио хочет, чтобы его приласкали…
— Да заткнись ты уже, — шиплю в сторону огромной клетки с попугаем, которую эта девица приволокла прошлым вечером. Сказала, хозяин лег в больницу, а присмотреть за птицей некому… Где она вообще их находит, этих несчастных и обездоленных?
— Рио хочет, чтобы его приласкали, — продолжает капать на нервы зеленоперое наказание, не затыкающееся битый час кряду. — Рио хочет ласки.
— А получить по своей наглой морде Рио не хочет? — вопрошаю не без раздражения и швыряю в клетку скомканным полотенцем.
Попугай бьется о прутья расправленными крыльями и кричит пуще прежнего:
— Рио хороший, Рио хочет ласки. Поцелуйчик для Рио! Приласкайте малыша Рио.
— Ну ты меня достал, — подхожу и распахиваю дверцу клетки. — Лети уже, пусть Лэсси тебя приласкает! — злорадствую в предвкушении расправы над надоедливой птицей. Однако надоеда планирует равнехонько на мое плечо и верещит в самое ухо:
— Рио хочет ласки! Поцелуйчик для Рио. — А сам так и трется головой о мою щеку.
— Прочь! Прочь! — пытаюсь согнать попугая со своего плеча, но тот железной хваткой вцепился когтями в мою футболку и улетать, похоже, не собирается.
