— Виновата, ваше величество. Благодарю вас.
Адриан одарил ее усмешкой. Магда пожевала губы и повернулась к барону:
— Чертов торгаш больше не нужен. Убейте его, а голову отправьте отцу.
Владыка повел рукой:
— Я возражаю. Прошу отпустить Хармона-торговца.
— Отпустить?! На каком основании, ваше величество?
— Я этого хочу.
Магда помедлила, собираясь с духом.
— Ваше величество, не хочу показаться дерзкой, но этот… вонючий кусок экскрементов сильно расстроил моего отца. Я полна преданности к вам, но также — любви к папеньке. Он послал меня в Шиммери за Светлою Сферой и Хармоном-торговцем. Сфера теперь у вас, оставьте же мне Хармона!
— Вы изволите торговаться со мной?
— Я… — она долго, очень долго подбирала слово, — …прошу.
— Я отклоняю вашу просьбу, миледи.
Магда выронила:
— Из чистой прихоти, да?
Адриан только повел бровью:
— Разве тот факт, что у владыки имеются прихоти, сколько-нибудь удивляет вас?
— Меня — нет, ваше величество. Но мой лорд-отец может сильно оскорбиться из-за того, что малая прихоть вам дороже его чести.
Стоит ли говорить, что Хармон затаив дыхание слушал этот диалог? Правда была на стороне леди Магды, военная сила — тоже. Одна лишь воля императора, выраженная в этой самой «прихоти», отделяла торговца от смерти.
Стоит ли упоминать, что Хармон оледенел от макушки до пяток, когда Адриан произнес:
— Я признаю вашу правоту, леди Магда. Последнее, чего бы мне хотелось, — это оскорбить столь верного вассала, как ваш лорд-отец.
Магда расплылась в польщенной улыбке:
— Благодарю, ваше величество. Барон, приступайте.
— Однако, — продолжил Адриан, — я все же настаиваю на помиловании Хармона-торговца. И прошу вашего отца воздержаться от обиды, поскольку мой мотив — не одна лишь прихоть. Хармон нужен мне по самым рациональным причинам.
— Могу я узнать их, ваше величество?
— Торговец Хармон уже спас мне жизнь, и, вероятно, спасет еще не раз.
Все, включая торговца, удивленно уставились на императора.
— Хармон служит мне чашником и дегустатором, — спокойно пояснил Адриан.
— Подлый торгаш удостоился такой чести?..
— Это было бы честью во дворце, миледи. А в походе, среди наемников, шаванов и монахов тайного ордена, пробовать мою пищу — дело скорей опасное, чем почетное. Я буду очень расстроен, лишившись столь ценного слуги.
Он сделал упор на слово «слуга», и Хармон догадался: личные слуги владыки неприкосновенны для лордов. Император взял его под свою защиту.
Леди Магда долго искала, чем возразить. Когда пауза стала почти неприличной, толстуха наконец склонила голову:
