Он оторвался от губ Беатрис лишь для того, чтобы расплатиться. Перехватил ее откровенный взгляд и обнял за талию, увлекая за собой. Он плохо помнил, как они добрались до отеля и поднялись в номер. Все его внимание было сосредоточено на ней: удивительной, несносной, но самой желанной в мире. Звук захлопнувшейся двери заставил его вздрогнуть, а Беатрис уже толкнула Сэта к стене, расстегивая его джинсы.
Пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, наблюдая, как она невыносимо медленно стягивает белье и бесстыдно прижимается к стене, глядя на него через плечо. Он положил руки ей на бедра, побуждая прогнуться, ее стон и его хриплый выдох слились воедино. Сэт сгорал от желания, чувствуя ответ ее тела в каждом движении.
– Сильнее, – едва слышно прошептала Беатрис, подаваясь назад и сжимаясь. Сэт успел перехватить плывущий взгляд ярко-зеленых глаз, и заметить, как она легко покусывает губы, чтобы дольше удержаться на хрупкой грани наслаждения. Он и сам с трудом сдерживался, но это стало последней каплей.
По телу прошла дрожь, а следом Беатрис вздрогнула и уткнулась лицом в слабеющие руки. Они чудом не сползли на пол, и Сэт не удержался от порыва легко коснуться губами ее шеи. Она прижалась к нему спиной, и этот миг показался ему более интимным, чем все, что случилось раньше.
Сэт не мог знать, что ждет их дальше, но эту прекрасную ночь ему хотелось сохранить в памяти. Запомнить Беатрис откровенной, податливой, нежной.
– Пойдем в душ? – не дожидаясь ответа, он подхватил ее на руки. Вопрос перестал быть вопросом. Сэт знал, что не отпустит ее от себя. Не сегодня.
Беатрис улыбнулась и положила голову ему на плечо. Торнтон успел лишь подумать о том, какой хрупкой и беззащитной она кажется сейчас, а после снова поцеловал ее. Душ они принимали позже, а после Сэт засыпал, прижимая Беатрис к себе. Словно боялся, что она исчезнет, стоит ему закрыть глаза. Исчезнет и заберет с собой все воспоминания.
Беатрис проснулась от того, что кто-то закинул на нее руку. Она уже долгие годы засыпала и просыпалась одна, и ощущение было непривычным. Рядом спал Сэт, и она подумала о том, что вот уже второй день называет его по имени, а не клеймит привычным «профессор».
Беатрис рассматривала его: едва заметные морщинки в уголках глаз, тонкий крохотный шрам под правым ухом, легкая седина в густой темной шевелюре. С некоторых пор мужчины не задерживались ни в ее жизни, ни в постели даже на одну ночь. С ним вышло иначе. В его случае это можно было списать на виски, но какое оправдание у нее?
