Мы спустились в его рабочую «каморку». Он закрыл дверь и отключил телефон.
— Чтобы никто нам не мешал.
Затем он достал из «технического» шкафчика, где стояли банки каких-то масел и бутылки каких-то растворов, чистую пол-литровую бутылку с этикеткой, на которой было написано явно его рукой большими красными буквами: «Осторожно, яд!»
— Что это такое? — спросил я с подозрением, зная, что на судне не осталось ни капли спиртного.
— Не бойся, — было сказано, — это — мой «энзим» на обратную дорогу.
— А как же Вы?
— Ничего, мы с тобой понемножку и мне еще останется.
— Но я никогда не пил чистый спирт, не разбавляя, — признался я.
— Это я предусмотрел, — гордо произнес «дед» и вытащил из-под своего «рабочего» стола ящик сухого вина «Ркацетели».
— Вот, выменял у «старпома». Я сам его терпеть не могу, но тебе, я думаю, подойдет.
На что такое мог выменять «дед» столь дефицитное вино, я спрашивать не стал.
— А чем будете запивать Вы? — поинтересовался я.
— Ничем, я буду пить так, не первый раз, — заявил «дед».
— Давай, за тебя, что бы ты и твои ребята благополучно вернулись домой! Как вы можете в этом пекле жить и до сих не спились, мне это не понятно? Ну, будь здоров!
И мы выпили по-первой. С сухим теплым вином спирт прошел как шампанское.
Естественно, потом пошла вторая, третья… За душевным разговором время летело незаметно. Мы забыли о том, по какому поводу здесь сидим. Но вдруг «дед» сказал:
— Странно, почему изменился шум машин? — и включил телефон на стене, который взорвался пронзительным звонком.
«Дед» спокойно взял трубку и с достоинством произнес:
— У аппарата.
В трубке я услышал истеричный голос «старпома»:
— Парень у тебя?!
— Да, — после долгой паузы неохотно ответил «дед».
В трубке раздался красноречивый мат, в короткие промежутки которого можно было понять:
— Ты, …, соображаешь, судно выходит в море! Мы что, его с собой до Ленинграда повезем?
— Где капитан? — спросил невозмутимо «дед».
— Он давно ушел спать в свою каюту, — раздался ответ.
— Быстро наверх, — скомандовал мне «дед».
Мы пулей вылетели на палубу и подскочили к стоящему у борта вахтенному матросу.
— Где катер? — закричал «дед».
— Какой катер? — удивился вахтенный, я только что заступил на вахту. — Он, наверное, давно уже ушел.
— Который час, — спросил «дед» у вахтенного?
— Три пятьдесят, — ответил тот, — якоря уже выбраны.
К этому времени подошел «старпом», который взглянул на меня так, что я понял, с каким удовольствием он выкинул бы меня за борт.
