В конце концов, я быстро поел и поднялся к себе в комнату, и всю ночь слушал, как возле неё постоянно прогуливался один из монахов. Спать не хотелось. Я успел выспаться в дороге, а тому, кто привык к постоянным вахтам, не спать всю ночь не составляло особого труда.
Требовалось срочно придумать для себя дополнительные меры безопасности. И, достав пузырёк с магическими чернилами, я начал рисовать на свинцовых пулях руны усиления и ярости. Пыхтя от усердия, высунув язык, я пытался надерганными из пера берета волосками ровно вывести сложные руны морского народа.
Постепенно это у меня получилось, хоть и коряво. Дрогнуло моё магическое ядро, и, зажав в ладонях пули, я стал вливать в них энергию, пока руны не засветились отчётливым синим цветом. Зарядив все четыре пистоля усиленными пулями и ещё раз проверив все, я уснул с ними в руках, не раздеваясь, сидя на кровати.
С первыми лучами восходящего солнца я проснулся и, спустившись вниз, плотно позавтракал, не надеясь, что смогу пережить этот день. Иллюзий я не питал. Монахи явно подозревали меня, но не напали, а значит, основные опасности ждут в пути, и надо быть к ним готовым.
Забрав коня, я оседлал его, и выехав со двора, пустил рысью, не жалея ни его, ни свои ляжки. Феникс, повернув ко мне голову, неприятно осклабился, но испуганное и хмурое выражение моего лица убедило его в том, что у меня есть веские причины заставить его бежать рысью. И мы помчались!
Не знаю, как это выглядело со стороны, но, наверное, смешно. Болтаясь на крупе коня, как дерьмо в проруби, я постоянно оглядывался назад, ожидая погони. Но пока дорога была пустынна.
Примерно через час пути, мои глаза увидели позади три чёрные точки. Пришпорив Феникса, я снова затрясся на его спине, теперь с удвоенной силой. Но старый конь не мог долго быстро бежать. Его бока заходили ходуном, и три всадника стали быстро приближаться ко мне. Ведь их кони были гораздо лучше и моложе моего.
Один из преследующих меня монахов закричал, когда они почти настигли меня.
— Именем святой церкви, остановитесь!
Естественно, я проигнорировал его призыв.
— Остановитесь, если вы не подозреваете ничего против церкви и короля!
— Это было уже посерьёзнее, но всё равно не убедило меня броситься им навстречу. Но мой старый конь бежал всё медленнее и медленнее, и у меня просто не оставалось другого выхода, как остановиться. Осадив Феникса, я неловко слез с него, тут же за ним спрятавшись.
— Именем ордена Кающегося, приказываю вам сдать оружие и сдаться.
