Ночевал я, где придется, и в придорожных тавернах, и на земле, где-нибудь среди виноградников. Несколько раз меня пускали в дом.
Однажды, лёжа в пристройке, где меня приютила за деньги хозяйка очередного дома, вдыхая запах зерна и сена, я думал о будущем. Неожиданно послышался шорох, и по лестнице, приставленной к чердаку, стал кто-то карабкаться. И тут же уткнулся в пистоль, с взведённым курком.
— Я к тебе! Можно? — прозвучал девичий голосок, и на уровне моих глаз оказались чёрные глаза хозяйской дочери, или племянницы, я не спрашивал.
— И что тебе нужно от меня ночью?
— А ты не догадываешься?
— Я предпочитаю, когда об этом говорят прямо, а не увиливают от ответа. Зачем ты пришла ко мне, и что это вообще значит? Мне не нужны проблемы с хозяином дома. И разговоры о том, что я обманом овладел чьей-то невинностью.
— А он и не узнает!
— Знаю я, как у вас «никто не узнает». Я еле сдерживался, желание обладать мягким девичьим телом медленно накрывало с головой, а подростковая сексуальность уже начала вовсю оказывать своё влияние.
Но девчонка испугалась и предпочла ретироваться, дав мне возможность подумать. Однако, не прошло и пяти мигнут, как по лестнице снова застучали шаги. На этот раз явилась сама хозяйка дома.
— Идальго, не хотите ли любви? Я или моя дочь окажем вам в этом услугу, и вам хорошо, и нам деньги нужны. Скоро надо платить деньги за аренду, а у нас не хватает. Или вас не интересуют женщины?
— Интересуют, — выдавил я из себя.
— Тогда в чём же дело? Клянусь, никто об этом не узнает, в противном случае мы скажем, что вы домогались до нас! Ну, так как? Если вы хотите меня, то тогда восемь реалов, а если мою дочь, то платите все тридцать. Она у меня хоть и взрослая уже, но ей ещё замуж выходить, не сорванный ещё цветок, почти.
Я отдал тридцать реалов, и моё тело познало любовь, точнее, её познало тело испанского подростка, в которое я вселился, но удовольствие-то получил я, а значит и «любовь» познал тоже я.
Утром меня, как ни в чём не бывало, проводили, и даже дали еды в дорогу, чтобы восстановил силы после бурной ночи. Жуя солёный козий сыр и направляя осла, меня одолевали думы, а не осёл ли я, что согласился на их уговоры, но погони не было, и я успокоился.
Незаметно я пересёк Португалию и въехал на территорию Испании. Испания, по моему мнению, ничем не отличалась от Португалии, только язык немного другой, но я прекрасно его понимал, и удивительно, что и меня понимали тоже. Медленно, но верно, ориентируясь по магической карте, я приближался к Кадису, пытаясь избегать ненужных мне приключений.
