Но предметы обучения на нашем факультете, в основном, отличались от программ на других факультетах, и это отличие было кардинальным. Наш факультет недаром назывался морской инквизицией, а значит и направленность у нас была не только морской, но и духовной, чего до этого не было никогда.
Вместе со всеми мы изучали и риторику, и историю церкви, и борьбу с ересями, но всё это было в усечённом варианте, и получаемые нами знания ни в какое сравнение не шли с теми знаниями, которые преподносились студентам с факультета инквизиции. Да и практики у нас совместной с ними ни разу не было. А она была очень необходима.
Видимо, об этом вспомнили, и декан факультета инквизиции почтил нас своим вниманием лично, да и не просто на час-полтора, а захватил себе весь день, до и после обеда.
Взойдя на кафедру и разложив там необходимые ему материалы, инквизитор Роберто Белларминни приступил к лекции.
— Благородные юноши, сегодня мы с вами проведём занятие по духовным практикам, способным сломить психику человека, попавшего под влияние ереси, и, не прибегая к пыткам, узнать всю информацию, которую он скрывает от святой церкви. Также они позволяют отринуть его от ереси и дать ему возможность глубоко раскаяться в этом. Одно только в этом есть исключение, это чернокнижники. Если вам придётся с ними столкнуться, единственным выходом для вас будет их уничтожение. Запомните это, благородные идальго, и никогда не пытайтесь взять их в плен.
— Цель этого занятия — научить вас работать с пленными. Я далёк от мысли, что вы будете искоренять ересь на кораблях. Любой пойманный вами пират уже продал свою душу дьяволу и не должен надеяться на ваше снисхождение, они сами по себе являются ересью и должны быть уничтожены. Но вас слишком мало, а работа вас ожидает весьма серьёзная. Я бы даже сказал, что архи важная.
— Многие из вас никогда не знали инквизиции и не сталкивались с ней, но это не помешает мне научить вас тем необходимым знаниям и навыкам, которые понадобятся вам в работе по искоренению пиратства. Но не все из вас достойны того, чтобы стать инквизитором, пусть и морским. Не буду громко называть тех, кто, по моему мнению, недостоин этого, но они это и так понимают. Только самоотверженный труд на ниве побед с ересями может оправдать ваше в этом участие и потраченные на вас силы преподавателей.
Слушая этот глас инквизиции, я понимал, что последние сказанные слова — это камешек в мой огород, и размеры этого камня были видны не только мне, ну и наплевать. Пусть думает, что хочет, я пришёл сюда учиться, а не вступать в теологические диспуты.
