– Нет, но есть запеченная картошка. Пойдет?
С горем пополам они выбрали еду. Себе и своим светловолосым детишкам. Выбрали напитки, а я записал все в свой потрепанный блокнот.
Я был не до конца уверен, поняли они, что я немного пьян или нет. Я вообще уже ни в чем до конца уверен не был. Сделал пару шагов в сторону от семейки и наш с ними диалог показался мне выдумкой. Я не был уверен в том, что произошедшее 3 секунды назад случилось на самом деле. Такое бывает, когда напиваешься слишком резко, или напиваешься в первый или второй раз в жизни. Когда само состояние опьянения является для тебя чем-то новым, неизученным и непонятным.
В голове шумели разные голоса, они смешались в единый неразборчивый вопль. Лампочки ресторана мелькали в голове, будто я попал на школьную дискотеку. Я бы мог получить удовольствие от этого состояния, если бы немного расслабился, но времени не было.
Нужно пробить заказ и отправить на кухню и в бар. Я подошел в киперу, достал блокнот, взглянул в него и понял, что не могу ни черта разглядеть. Буквы расплывались, слова не имели никакого смысла. Я не мог собраться и разглядеть хоть что-то из того, что написал своей же правой рукой.
Ситуация была хреновой. Опьянение резко перестало приносить удовольствие, я начал немного паниковать. Одновременно с этим на кнопку снова нажал одинокий мужичок. Я обещал к нему подойти, как только освобожусь. Все намекало на то, что я обязан вот-вот словить запару. Я уже был одной ногой в ней, и ситуация обещала стать только хуже.
Нужно было подойти к мужику, поговорить с ним и, возможно, повторить виски. Затем нужно было быстро бежать назад к киперу и попытаться разобраться в своих записях на непонятном пьяном языке.
Мужик в углу ресторана стал выглядеть пьяным второй раз за наше знакомство. Он расслабленно развалился в кресле. К маринованной лосятине почти не притронулся, а виски допил. Его речь снова стала размытой. Вместо своей закуски он жевал буквы и еле внятно произносил слова, понимал которые я только из-за того, что сам был сильно нетрезвым.
– Држще. А, држище. Вот, ты дружще получается. А сам в дружбу-то веришь?
Для того, чтобы окончательно войти в образ пьяного мужика, ему не хватало в конце этой фразы икнуть. Наверное, он находился возле последней стадии опьянения – его яростно тянуло на философию. Скорее всего, дальше должны последовать вопросы о политике. Я не успел ответить на вопрос, он не дал мне этого сделать:
