– Света, привет. Мне кажется, я сегодня умру.
– Че начал-то? Привет.
– Выручай. Ко мне пришел какой-то иностранец. Просит мороженое со строубери. Ты не знаешь, как переводится строубери?
– Чего блять?
– Короче. Я думаю, это ягода, но не помню какая именно. Скорей всего, клубника или малина.
– Ну, давай в интернете поищем.
– Давай.
– А как пишется-то?
– Да уже неважно, вводи русскими. Как слышится, так и пишется.
Света была из поколения постарше. Неуверенно и одним пальцем она натыкала на своем телефоне название неизвестной ягоды русскими буквами.
– Ой. А у меня интернета нет.
– Света, ну как так-то?!
– Ну че я сделаю? Сейчас вай-фай выключу.
Прошло еще минуты две или три перед тем, как Света все-таки одолела интернет на своем телефоне. Ответ был получен.
– Епт, так это ж клубника!
Почему-то Света радовалась больше меня и прокричала это на весь кондитерский цех. Мне же хотелось, чтобы вся эта история с мороженым поскорее закончилась.
– Огонь! Давай наваливай ее, и я побежал.
Я успокоился, Света тоже. Она полезла в холодильник, чтобы найти там свежие ягоды и положить их в десерт. Я стоял рядом и улыбался, потому что знал, что Света угостит. Она всегда так делает.
Но Света улыбаться перестала. Сунула голову глубоко в холодильник, а когда высунула, сказала:
– Блять. А клубники-то нет…
Бывают моменты, когда тебе кажется, что жизнь тебя не любит. Может, она и не обязана тебя любить, особенно когда ты не можешь или не хочешь отвечать ей взаимностью. Но иногда посещает мысль о том, что ты ей даже не нравишься. Скорей всего, ты ей даже не симпатичен.
Клубники не было. Этот день перестал меня удивлять, но продолжил надо мной издеваться, придумывая все новые формы насилия.
– Света, как так-то?! Ну, как в сраном ресторане может не быть клубники? Зачем мы вообще тогда сегодня работаем? Нахера мы тогда узнавали, как это слово переводится?
Я не стал дожидаться ответа. Махнул рукой и пошел в зал с надеждой, что проблема разрешится сама собой.
Если я скажу ему, что клубники нет, то велик шанс, что он и вовсе от нее откажется. Также был шанс, что откажется он и от мороженого. План был плох. Времени продумать путь к отступлению не было.
По пути решил порепетировать оправдательную фразу, которую скажу иностранцу. Но мысли в кучу не собирались, а слова вспоминались с большим трудом.
Сорри, ви донт хэв… Ви донт хэд. Как правильно-то?
Ладно, все равно псевдоамериканец продолжал сидеть и улыбаться. Было отчетливо заметно, что его настроению вряд ли что-то может навредить.
