Зубная щётка, тапочки… Какая скука! Ей нужно собрать совсем другое.
Нужно просто сделать большую уборку. В ритме танца, как в юности: она ставила на полную громкость кассетник и вприпрыжку бегала по комнате, рассовывая разбросанные вещи по коробкам и полкам.
Потом, не сбавляя темпа, таким же лёгким вальсом умчаться из дома прочь.
***
Леона припарковалась за пару кварталов до канала. В голове всё крутились оброненные Марианной слова: «Ты всегда была такой…». Странной, не так ли? Да, удивление, неожиданность – вот, что она приносила с собой, куда бы ни шла. Техническая специальность, блестящее будущее – и вдруг учитель; дочь итальянских эмигрантов – и вдруг физика, но вместе с тем, конечно же, и живопись, и театр. Она всегда добавляла в опыты по естествознанию капельку искусства и метафоры. Логичная, цепкая – и тут же религиозность, да не обычная, а восточной традиции. Здесь, у набережной, зажатый деловитыми двухэтажками, ещё с девятнадцатого века жил храм русских моряков.
Вечером она придёт туда в последний раз. А пока – стоит прогуляться. Один день подарить себе.
Она медленно шагала по любимым местам – аллея, площадь, бронзовый индеец с бизоном – и вбирала знакомые впечатления. Разглаживала до ясности и паковала в память, как будто можно было взять их с собой. Одышка мешала, и Леона остановилась перевести дух возле памятника сбитому самолёту: настоящий аппарат, врезавшийся в землю. Металл избит и перекошен страшным ударом, настоящий труп – но странным образом целое стекло. За ним, внутри – крошечная оранжерея. Символично. В школьной оранжерее она как-то раз пошутила с классом, мол, вы поливаете растения, а я – вас…
Река куда-то путешествовала. Уходила вдаль, как уходит железнодорожное полотно. Закатные блики отпечатывались на водном тракте, словно следы быстрых ног небесного вестника.
Леона пробыла в храме допоздна и вышла уже в медленные весенние сумерки. Вечерние тучи стекали вниз по стеклянным бокам высоток. Чайка расчертила небо острым полумесяцем крыл и растаяла.
Пора прощаться, река.
В ту ночь ей снилось, будто бы она приехала к родителям в пригород. От дощатых подмостков маленькой станции тропинка уходила в поля и терялась в колосьях. Они никогда не жили в таком месте, но сон убеждал в обратном. Будто бы только этот грядущий дом, затерянный в зелёном бездорожье, и был настоящим, до сих пор же всё – сон.
***
Каждое утро она слегка разминалась и надевала любимый охряной костюм, больше не опасаясь его помять. Завтракала обязательно с зелёным чаем, на перекус – орехи и сухофрукты, а к обеду заказывала доставку. Денег нечего было жалеть. Она отправляется налегке. Время дороже, время – бесценно.
