Душа за работой: От отчуждения к автономии | страница 69

На языке кинокритики 1960-х годов слово «отчуждение» обычно употреблялось в связке со словом «некоммуникабельность». Именно от этих двух понятий я и хотел бы оттолкнуться при рассмотрении (почти полвека спустя) социальной, культурной и психологической реальности того периода. Действительно, в начале XXI века картина полностью изменилась, как изменились и сама ткань городского пространства, и качество повседневной жизни.

В 1960-х годах городской пейзаж индустриального общества служил фоном для тревожного молчания и весьма ограниченного взаимодействия между людьми. Рабочему приходилось трудиться на конвейере под оглушительный металлический лязг, и у него не было никакой возможности перекинуться словом с напарником, ведь единственным языком, который тут удавалось расслышать, был язык работающего механизма. И тогда язык вещей заменил собой обмен символами. Казалось, пространство коммуникации делается всё более разреженным; параллельно с этим вещи просачивались в любую щель эмоциональную, лингвистическую, символическую.

Эти же особенности тогдашнего коммуникативного дискомфорта ярко проявились в литературе индустриального общества. По отношению к 1960-м годам речь идёт, прежде всего, о французском «новом романе», а также о фильмах Микеланджело Антониони. Если же попытаться определить своеобразие постиндустриальной панорамы Семиокапитализма, следует отметить, что и в этот период коммуникативный дискомфорт по-прежнему остаётся ключевым феноменом общественной сцены, но порождается он принципиально иной (а по ряду показателей и противоположной) ситуацией, нежели в эпоху максимального индустриального развития.

Ричард Харрис в фильме Микеланжело Антониони «Красная пустыня» (1964)

В основе нынешнего дискомфорта коммуникативная перегруженность. Конвейер, соединявший прежде работников благодаря мерно работающему механизму, сегодня сменился телематической сетью, которая соединяет работников посредством символов. Производственные будни перенасыщены знаками, которые имеют не только чисто оперативную, но эмоциональную, убеждающую ценность. Знаки эти могут работать лишь при наличии правил интерпретации, расшифровки, осмысленных ответов. Основополагающим моментом функционирования производства становится перманентная мобилизация внимания; та энергия, которую вбирает в себя производственная система, имеет креативную, эмоциональную, коммуникативную направленность.