Вследствие сказанного для промышленного рабочего не существовало иной возможности социализации, кроме как сомнительное рабочее братство, те политические и профсоюзные организации, которые объединяли трудящихся в их противостоянии капиталу. Рабочий коммунизм стал единственной формой человеческой идентификации этого класса, который капитал вынуждал (да и продолжает вынуждать) проживать большую часть своей жизни в условиях, не имеющих ничего общего с человеческими. Речь шла о единственной форме самоосознания класса, который капитал вынуждал (да и продолжает вынуждать) жить в условиях социальной пассивности. Коммунизм являлся формой коллективного сознания, порождённой сообществом рабочих, тех рабочих, которым удавалось преодолеть условия своего абстрактного подневольного труда и приобщиться к процессу конкретной коммуникации благодаря общему идеологическому проекту, общей мифологии. Следует подчеркнуть, что этот коммунизм не имеет ничего общего с традиционным коммунизмом, который в XX веке был навязан феодальной, военной и идеологической бюрократией. Единственная точка соприкосновения коммунизма как политической доктрины и рабочего коммунизма, то беспримерное давление, которое первый неизменно оказывал на второй, дабы подчинить его себе, укротить и затем уничтожить.
Что касается коммунизма как политической доктрины, то он представлял собой деспотическую власть бюрократов-ретроградов, которые могли эксплуатировать в своих целях рабочий коммунизм, используя его в качестве щита против глобализирующей динамики капитала. Но когда указанная динамика одержала верх над упорным сопротивлением бюрократов-ретроградов, политический коммунизм оказался наголову разбит планетарным капитализмом, экономической мощью капиталистической глобализации. Рабочему коммунизму была уготована иная участь: в каких-то отношениях сходная, но в целом иная.
Отчасти рабочий коммунизм явился порождением капитала, преобразовавшего абстинентные стратегии рабочих в инновационную динамику (нежелание работать, замена труда рабочего использованием механизмов, дрейф производства в сторону дигитальных технологий).
В какой-то своей части, напротив, рабочий коммунизм оказался сведён к иссушённой оболочке и подвергся всё возрастающей маргинализации. Рабочий коммунизм прекращает своё существование постольку, поскольку между рабочими нет больше никакой общности.
Конечно, промышленные рабочие не исчезли с лица земли. В результате глобализации цикл промышленного труда невероятно расширился, а сам этот труд переместился на периферию нашей планеты, где проживает беднейшее население (причём глобализация вообще превратила их в полурабов). Капиталистическая детерриториализация стала разворачиваться быстрыми темпами, много более быстрыми, чем та неспешность, с которой рабочие созидают свою общность.
