Душа за работой: От отчуждения к автономии | страница 115



Массовое производство злосчастья – основное содержание нашей эпохи. Террористы-самоубийцы лишь одна из глав современной эпидемии, хотя и наиболее взрывная и кровавая. Сводит ли человек счёты с жизнью в своей одинокой комнатушке или же, напротив, в гуще толпы на станции метро, в любом случае это трагическое событие отвечает не политической логике, а логике муки, злосчастья, отчаяния. Злосчастье распространяется с огромной скоростью, подобно лесному пожару, охватывая не только исламистские территории, но и весь мир с той поры, как триумфальное шествие капитализма обернулось эрозией всех жизненных пространств, а публичную сферу захватили конкуренция, скорость и агрессивность. С этого момента именно самоубийства становятся основной причиной смертности среди молодёжи всего мира.

Есть ли возможность излечить эту массовую психопатию, которая прямо-таки наводнила собой мир, в то время как широко улыбающиеся с телеэкранов физиономии рекламных персонажей обещают нам надёжность, комфорт, тепло и успех? Может статься, в социальной сфере, как и в политической, мы не найдём ответа на этот вопрос, так что придётся обратиться к психотерапии. Может статься, ответ будет таким: надлежит замедлить ритм, отказаться от экономического фанатизма и всем миром заново осмыслить значение слова «богатство». Не тот богач, кто многим обладает; лишь тот богач, кто располагает достаточным временем для того, чтобы наслаждаться предоставляемыми всем нам самой природой и сотрудничеством людей благами. Между тем, если большинство людей поймут эту простую истину, отринут ту иллюзию конкурирования, что губит всех и вся, тогда могут рассыпаться в прах самые основы капитализма.

IX. Экспрессивные патологии

В фильме Бергмана «Персона» тема другости рассмотрена исходя из категорий экзистенциализма (отчуждение как неудобство), а также в аспекте отчуждённости и прерывания коммуникации между людьми. Элизабет Фоглер актриса, которая по ходу одного представления полностью теряет дар речи, как если бы её вдруг поразил какой-то недуг или паралич. Осмотревшие её врачи констатируют, что Элизабет совершенно здорова, как умственно, так и физически; тем не менее актриса продолжает оставаться немой. Её госпитализируют и отдают на попечение медсестры Альмы, высокопрофессиональной, блестящей и чрезвычайно разговорчивой особы. Между двумя женщинами устанавливается близкий контакт. Для продолжения лечения Элизабет отправляют в санаторий на море; её сопровождает Альма. И вот Элизабет и Альма постепенно как бы растворяются одна в другой; одна узнаёт себя в демонстрируемой другой маске. Альма очень много говорит, рассказывает истории из своей личной жизни, повествует о своём прошлом; Элизабет, тем временем, слушает и как будто бы проявляет участие к услышанному, но при этом продолжает молчать.