А разве не то же самое утверждали в своей последней книге, книге стариков, о старости Делёз и Гваттари? Там они задаются вопросом, что такое философия, и отвечают на этот вопрос так: философия есть дружество, а на языке буддистов величайшее сострадание; способность двигаться в одной связке по краю той пропасти смысла, что разверзлась у самых наших ног. В «Анти-Эдипе» оба шизофилософа рассуждают о шизостарости и шизострадании, о чрезмерно высокой скорости знаков и идей, которые разбегаются прежде, чем ты успеешь их ухватить.
После публикации книги «Забыть Фуко» и других текстов середины 1970-х годов, в которых Бодрийяр подверг критике приверженцев философии желания и разработанной Фуко генеалогии власти, никто так и не ответил на высказанные им замечания (выглядевшие довольно-таки провокационно и даже устрашающе). Однако и в наши дни критика Бодрийяра выглядит актуальной. Мне кажется, Делёз и Гваттари в их последней книге имплицитно учитывают рефлексию Бодрийяра. Не то чтобы они ответили на его критику, так сказать, не называя имён; не то чтобы они, сочиняя свою книгу, держали подле себя книгу Бодрийяра. Всё проще: вектор критики Бодрийяра в том, что касается смены интонации да и идей, совпадает с вектором книги «Что такое философия?» (по сравнению с «Анти-Эдипом»).
Не только в том дело, что «Анти-Эдип» написан молодыми людьми, а «Что такое философия?» стариками. И не только в том дело, что первая книга сочинялась на волне энтузиазма 1968 года, а вторая в эпоху, когда нами вновь стали заправлять варвары. Концептуальный сдвиг, который обозначился между этими двумя книгами, нуждается в более глубоком осмыслении. В заключительном сочинении Делёза и Гваттари констатируется та самая энтропия либидо, о которой пишет Маттео Пасквинелли: отказавшись от победоносного духа спинозианства, мы убеждаемся в том, что энергия либидо является ограниченным ресурсом.
Исчезновение (и возвращение) события
В середине 1970-х годов в радикальной философской мысли наметились две различные модели воображения. Сторонники шизоанализа полагали, что изобилие желаний способно непрестанно подрывать работу контролирующих структур. И напротив, сторонники теории взрыва усматривали в этом разрастании желаний распространение вируса ирреализации. Желание не более чем эффект обольщения, а субъект всего лишь жертва этого обольщения и препятствие на его пути.
Ничтожная по силе активность, исходящая от желания, – всего лишь продолжение мощных попыток утверждения реальности, предпринятых капиталом, распад на молекулярные образования – всего лишь логическое завершение тотального усилия по поддержанию различных пространств социального. Мы являемся свидетелями угасания системы взрыва с её отчаянным стремлением овладеть энергией, дошедшей до своего предела, или, что то же самое, раздвинуть пределы этой энергии (определяющий ориентир нашей культуры) – с тем чтобы спасти экспансию и движение к освобождению
