Боден де Буамортъе. Реприза Allegro.
Панорамный вид Орлеанской набережной, вид с левого берега.
Ближний план одного из отрезков набережной. Панорамный вид деревьев, сотрясаемых ураганом.
Вид парижской Лебединой аллеи с высоты птичьего полёта.
Музыка затихает.
Официальная информация хранится в другом месте. Общество передаёт себе самому свой собственный исторический образ исключительно в виде поверхностной и статичной истории своих лидеров. Тех, что воплощают собой внешний фатализм всего происходящего. Мир правителей – это мир спектакля. Кинематограф идеально им соответствует. Помимо всего прочего кинематограф повсюду предлагает примеры поведения, создаёт героев, по их же старой модели, во всём, к чему прикасается.
Совет безопасности ООН. Хрущёв в зале, рядом с ним де Голль. Эйзенхауэр принимает де Голля.
Патриотическая церемония у Триумфальной арки: Хрущёв и де Голль перед почётным караулом.
Эйзенхауэр разговаривает с папой римским.
Эйзенхауэр обнимается с Франко.
В то же время существующий порядок оказывается под вопросом всякий раз, когда неизвестные люди пытаются жить по-другому. Но это всегда происходит где-то далеко. Мы узнаём об этом из газет, из новостей. Мы всегда пребываем снаружи, для нас это всегда лишь очередной спектакль. Мы отделены от него своим собственным неучастием. Это вводит нас самих в заблуждение. В какой момент мы опоздали с выбором? Какой шанс мы упустили? Мы не нашли нужного оружия. Мы оставили всё как есть.
Бунт в Конго; солдаты разгоняют манифестантов прикладами.
Фотография Джамили Бухиред в полицейском участке.
В кадр попадают руки журналиста-парашютиста Лартеги.
Съёмки лица пленницы подвижной камерой.
Я предоставил всё воле времени. Я оставил всё, что нужно было защищать.
Та же девушка разговаривает и улыбается.
Куперен: реприза Марша Шампанского полка.
Эта общая критика разделения, конечно, содержит и восстанавливает некоторые отдельные моменты из памяти. Плохо распознанную боль, необъяснимое сознание бесчестья. О каком именно разделении идёт речь? Как мы торопились жить! Я вновь вижу нас самих на этой точке нашей необдуманной истории.
Музыка прекращается.
Всё, связанное со сферой потерь: всё, что я утратил в самом себе, ушедшее время; всё, что ускользает, улетучивается; всё течение вещей в целом, даже в общепринятом значении, то есть в наиболее вульгарном смысле использования времени, всё, что называется утраченным временем, всё это странным образом встречается в старинном военном термине «потерянные дети»; всё, что встречается в сфере открытий, исследования неведомых земель, во всех формах поисков, приключений, авангарда. На этом распутье мы обретаем и вновь теряем самих себя.
