Кадр из фильма: король и рыцари вокруг круглого стола>4.
Боден де Буамортье: Allegro, Концерт для 5 инструментов ми минор, ор37.
Субтитр: Каждому – непременное общественное пространство для проявления жизни.
Два ситуациониста>5.
Голливудский кадр: один рыцарь бросает вызов другому.
Ситуационист пьёт из бокала>6.
Общий план группы за столиком кафе на Монтень-Сен-Женевьев.
Субтитр: Если человека формируют обстоятельства, надо формировать человеческие обстоятельства.
Субтитр: Товарищи, унитарный урбанизм динамичен, а значит, тесно связан со стилем поведения>1.
До установления коллективного господства над окружающим миром индивидов не существует, есть лишь тени в погоне за вещами, хаотично предоставляемыми им другими людьми. В случайных ситуациях мы встречаем отдельных людей, бредущих наугад. Разнообразие их эмоций нейтрализуется, и их окружает привычная скука. Уже давно мы не можем сами творить нашу историю, свободно создавать ситуации, а всякая попытка достичь единства приводит к новому разделению. Поиск единого действия приводит к формированию нескольких новых специализаций.
Ещё ситуационисты>8.
Субтитр: Достаточно истолковывать страсти. Настало время найти новые.
Субтитр: Новая красота заключается в ситуациях. Проходит девушка с первых кадров.
Панорамный вид центра Парижа с высоты птичьего полёта.
Лишь некоторые единичные встречи служат сигналами другой, более насыщенной жизни, которая ещё не была обнаружена.
Ссорящиеся рыцари.
Музыка затихает.
Та же девушка.
Незабываемое вновь появляется во снах. В конце таких снов на краткое мгновение, в полусне события ещё кажутся реальными. Они вызывают более точные, верные, разумные реакции, как зачастую по утрам воспоминания о выпитом накануне. Вслед за этим приходит осознание, что всё ложно; что «всё это лишь сон»; что нет никакого нового действия, что к сновидению нет возврата. Не за что ухватиться. Эти сны были лишь вспышками нерешённого прошлого. Они односторонне освещают некогда пережитые в смятении и сомнениях моменты. Они прямолинейно бросают свет на те наши потребности, что остались без ответа.
Съёмки подвижной кинокамерой: лицо девушки, удаляющийся самолёт в полёте над заснеженным пейзажем.
Вот свет дня, и перспективы, которые уже ничего не значат. Районы города в какой-то мере доступны для прочтения. Но смысл, которым они обладали лично для нас, непередаваем, так же как и все тайны частной жизни, о которой у нас никогда нет ничего кроме жалких документов.
