Дан Зортаг вышел следом, понаблюдал, пока жандармы поднимали и отряхивали от пыли своего охающего и ахающего командира, и низким трубным голосом, который услышали все в таверне и соседних домах, сказал:
- Запомни, мерзавец: не будь ты при исполнении своих обязанностей на службе Его Императорского Величества, убил бы как берха бешеного.
...Увы, история имела продолжение, закончившееся трагическим финалом. Когда через день ловцы - а это было практически все работоспособное мужское население поселка - вышли в море на очередной лов, лейтенант проник в дом Зортага и попытался изнасиловать Ору.
Когда соседи (точнее, соседки - мужчины были в море) прибежали в дом Зортага, они увидели страшную картину. Ора в разорванной одежде, с многочисленными царапинами и кровоподтеками на лице и теле, с перерезанным горлом лежала на полу в луже быстро темнеющей крови; лейтенант лейб-жандармерии, тоже мертвый, лежал с непристойно спущенными по самые щиколотки штанами рядом, сжимая в правой руке окровавленный меч, а в спине его торчал огромный кухонный нож...
Командир островной стражи порядка Хиндо Макул сам провел следствие; в рапорте, отправленном по инстанции на высочайшее имя, он нарисовал картину происшедшего, где доказательно утверждалось, что при попытке изнасилования жены Дана Зортага Оры Зортаг лейтенантом лейб-жандармерии Хруго Кальвасом Ора Зортаг, отчаянно сопротивляясь, смогла завладеть кухонным ножом и вонзила его в спину Кальваса, когда тот обнимал ее; после этого Кальвас из последних сил вытащил меч из ножен и, уже агонизируя, ударил Ору, попав в горло. Так погибли оба - и насильник, и жертва.
Нарисованная проницательным Макулом картина преступления оказалась _почти_ точной, за одним исключением: нож в спину насильника вонзила не Ора, а ее десятилетняя дочь Лада; когда девочка вбежала в дом и увидела, как мать в разодранной одежде извивается на полу, отчаянно борясь, а незнакомый мужчина в расшитом золотом мундире и со спущенными штанами что-то делает на ней, ритмично вздымаясь и опускаясь, жаркая слепая чернота захлестнула ее и она очнулась только, когда нож из маминого кухонного набора торчал в ненавистной спине... Потом она потеряла сознание и, слава Сверкающим, не видела, как лейтенант приподнялся с глухим клокочущим рычанием (нож пробил правое легкое и его заливало кровью), рванул меч из валявшихся рядом ножен и наотмашь ударил...
Страшная психическая травма привела к тому, что три года девочка вообще не разговаривала. Местный лекарь-маг оказался бессилен, но когда отчаявшийся отец уже собирался везти дочь на материк, Лада заговорила, к великой радости Дана Зортага. Но еще четыре зимы улыбка не освещала ее лица, пока чуда не удалось совершить этому странному пришельцу, которого Лада нарекла Рангаром Олом, и девушка впервые улыбнулась ему... Но о том, что произошло семь лет тому назад, Лада так и не рассказала никому, и никто не узнал всей правды, даже ее отец Дан Зортаг...
