— Хочешь, мышонок, я почитаю тебе сказку? — я слышу ее голос и понимаю, что крышу сорвало. Я пускаюсь по косяку на пол, закрываю лицо руками и даю волю сезам. Сдерживаться все равно не выйдет, так может уж лучше сразу прореветься и все? Только вот вряд ли облегчение наступит. Эти стены, по-прежнему, давят. Мне нестерпимо находиться в них.
Скидываю с себя вещи и, не переставая рыдать, иду в душ. На полотенцесушителе чистые полотенца. Пока стою под обжигающими струями, все же получается немного успокоиться, хотя настроение безнадежно испорчено. Я понимаю, что призраки прошлого от меня не отстанут. Я не смогу тут находиться, как бы ни старалась. И вряд ли к вечеру или завтра станет проще.
Горячие струи хлещут в спину, я упираюсь руками в плитку и закрываю глаза. Почему именно этот дом рождает в моей душе столько боли? Мне было девять, когда мамы не стало, я ее помню по вечерним сказкам и фотографиям в папином альбоме. Сознательную жизнь я жила уже без нее, я не вспоминаю о своей утрате большую часть времени. Почему же этот дом меня всегда выбивает из колеи? Потому что он был только нашим местом? Потому, что папа тут появлялся нечасто на выходные, а все остальное время это место принадлежало нам?
Я смываю с себя соль и остатки грязи, наношу на волосы кондиционер, и пока он впитывается, размышляю о том, что со мной творится в последнее время. Гораздо больше эмоциональных потрясений, чем я могу пережить. Я хочу вернуться в беззаботное время, когда Лиза была еще жива, и когда папа не приставил ко мне Марка. Тогда я была уверена в себе и, можно сказать, счастлива. Получала все, что хочу и не хотела того, что не могу получить. Удобная жизнь, которая разбилась о его шрамы, внимательные зеленые глаза и безразличие.
Когда выхожу в комнату в одном полотенце, внезапно понимаю, что сумка с вещами осталась у Марка.
Вот как я могла забыть ее забрать? А он тоже хорош! Зачем утащил? И что теперь делать? Идти к нему в таком виде? Нет уж, я не хочу его больше провоцировать. Я ясно обозначила свои намерения, не могу и дальше постоянно делать шаг ему на встречу. И даже если сейчас это не так, то я понимаю, как мое появление будет смотреться со стороны.
Пока я расхаживаю по комнате и думаю, как мне добыть свою одежду и не выглядеть при этом навязчиво, он спохватывается сам. Раздается едва слышный стук в дверь.
— Слава богу, — бормочу себе под нос и мчусь открывать.
— Прости. — Марк уже переоделся, волосы влажные после душа и на нем новая майка и новые шорты. И никаких водолазок. — Я случайно забрал сумку.
