— Ника… — Марк пытается игнорировать тяжесть в паху и начать с ней разговор. — Твой отец велел нам уехать!
— Уехать? — лениво спрашивает меня она. — Зачем? Куда?
— Он сказал на дачу…
— Куда? — она подскакивает, проигнорировав тот факт, что ее ярко-желтый лифчик ваяется рядом, и Марк со стоном закрывает глаза, испытывая желание прикрыть девушку, от глазеющих охранников.
— Он с ума сошел? Она понимает лифчик и завязывает сзади на шее. — Я не поеду на дачу! — шипит она и несется в сторону дома.
— Ника! — Марк подрывается и бежит следом, стараясь не обращать внимания на то, что их провожают заинтересованными взглядами.
Струйка пота течет по спине, лоб тоже взмок. Марк ненавидит водолазку, ненавидит плотные джинсы и ботинки. Он тоже бы предпочел одеть тонкую хлопковую майку со шнуровкой на груди и шорты. Но шорты совсем не соответствуют дресскоду, а майки он теперь не носит. Увы.
Ника мчится впереди него, не реагируя на крики, она не потрудилась одеться и ее загорелая задница в бикини заставляет Марка чувствовать себя идиотом, очень возбужденным идиотом.
18.04
— Папа! — орет она в центре холла, видимо, чтобы не подниматься. — Я не поеду на твою долбанную дачу! Я ненавижу этот дом, ты же знаешь!
— Поедешь. — Ее отец появляется сначала на площадке второго этажа, а потом видя, что Ника приготовилась скандалить, спускается вниз. Даже он сегодня не в деловом костюме, а в тонкой льняной рубашке и таких же брюках.
— Папа! — Марку кажется, что ее голос дрожит.
— Ника, ты же знаешь, я никогда не заставляю тебя делать что-то, если нет серьезной необходимости. Погибла еще одна девушка.
— Кто?
— Неважно. Ты с ней не знакома
— И тогда почему мне нужно уехать? Какое мне дело до гибели никому не известной девушки?
Валерий Иванович вздыхает и проводит рукой по волосам. Марк видит, что ему трудно, да он сам тоже предпочел бы не давать такую информацию для Ники.
— Она дочь одного из моих партнеров из прошлого. Далекого и не очень честного, скажем так. Я об ее смерти узнал случайно только потому, что обстоятельства похожи на обстоятельства смерти Лизы. Девушку убили уже несколько дней назад. Ника ты же знаешь, ты самое ценное, что есть в моей жизни. Пожалуйста, отсидись недолго на даче, пока я со всем не разберусь. Хорошо? И возьмите хайлюкс на механике, вечером обещают дождь, а там дорога дерьмовая.
— Ты же знаешь, я не могу находиться на даче…
— Прошло уже десять лет, ты справишься. И ты там будешь не одна, — Валерий Иванович кивает в мою сторону. Интересно, что это за место и почему его не любит Ника. А еще не понятно, зачем в курортном городе, где до моря пятнадцать минут неспешным шагом дача?
