Если честно, кто знал, что желать на нашем месте… А на её – тем более, мы же не она – ни в коем случае, как я уже сказал. Мы же честны. Она пристроилась, таким образом, по кометным исследованиям в комиссию магистрата, а потом, когда всё было перестроено в смысловом смысле, они как начали, так и занимаются по сей день прокладкой магистральных путей, зашли далеко, в тайгу, живут хорошо, домой возвращаться никто не хочет, надо же, что бывает. Еще и не то, говорят, бывает.
Вот одна из наших застольных бесед.
Во взаимном проникновении колец дыма, достаточно, впрочем, хрестоматийном, – в ненаигранном оцепенении и опустевшей пивной и рыбной полночи, когда людей, хоть и много, но становится постепенно помалу, по два-три – и далеко они все – самым важным вдруг становится поймать и не вылиться самому из главной мысли, которую сформулироватьтрудно, а очень хотелось бы, и поэтому лучше всего просто представить её себе в виде предмета значимого и исключительно предметного; луны и паруса, вобравших в себя все образы вечера пронесшегося, и восстающей из небытия ночи – символа жизни – каким предметом, преисполненным глубочайшего смысла, и является, на данный момент, сегодня ночью выполненный как в алебастре чей-то сегодня нос.
Нет девяностолетней литературоведши, которая непременно обозвала бы этот значительный и потусторонний образ как-то неприлично в память какого-то психиатра; и нет вообще никого – так что свободны, и спокойно, переливаясь в янтаре мыслей, мы опираемся какою-нибудь рукою на дым, входим в пространство моря, где этого носа привязано много к причалу, и канатов и спасательных кругов нашего чувства, которое при желании вольно называть любовью, а может, и ничем, и – смотреть, смотреть… Нос выстраивается разными горизонтами и удручает очень лишь то, что приходится всегда жить этажами, и коридорами, и комнатами: ни одна из перечисленных вещей структуре носа не соответствует, а соответствует ей разве что наша способность мыслить и переходы, а может, и выходы из жилья, вот только разве это и соответствует, я так скажу. Налейте еще, пожалуйста; закурите. Вы снижаете количество дыма… это неправильно. Всего должно быть столько, сколько есть, и не меньше, только больше; если мешает, можно из этого перейти в любой другой мир, но, возможно, там не будет точки с запятой, которой я так изящно пользуюсь. Разве что. Хотя – изобразительно-выразительное средство, оно конечно… После «смотреть-смотреть» многоточие – это для банальности…
