. С. Н. Малахов опровергает построения Л. Н. Гумилева, указывая на догматические различия между христианами византийского толка и несторианами, и незначительную численность несториан по сравнению, скажем, с христианизированными аланами
[5]. Исходя из логики этого спора, следовало бы предположить, что монголы перед вторжением в Европу должны были принять во внимание вероисповедание венгров, а перед вторжением в Кухистан — вероисповедание исмаилитов; а с учетом культов бирманских племен, планировать военную экспедицию туда вообще не стоило бы. Каков был ответ Чингизидов и кочевой аристократии на разнообразие мирового религиозного опыта — эта тема вообще не обсуждается.
В экспозиции я ограничусь указанием на одну болевую точку, а именно, на то, с какой легкостью исследователи приписывают монгольским правителям те или иные религиозные предпочтения (в полном соответствии с теми или иными средневековыми источниками). На мой взгляд, создан ряд масок, за которыми вообще ничего не стоит.
Известный арабист А. Н. Поляк полагал, что в 1263 г. египетский султан аз-Захир Рукн-ад-дин Байбарс ал-Бундукдари (1260–1277) отправил Берке письмо о вступлении в подданство и подчинении[6]. Со ссылкой на А. Н. Поляка этот сюжет рассматривает Ю. М. Кобищанов[7]. Д. Айалон опроверг аргументы А. Н. Поляка: султан Байбарс не признал над собой власть монгольского правителя[8].
В свою очередь, Г. А. Федоров-Давыдов утверждал нечто противоположное: Берке через своих послов в Каире присягнул каирскому халифату: «Мощное религиозное влияние на Золотую Орду оказывал Египет. Берке через своих послов в Каире присягнул халифату, основанному Бейбарсом. Халиф сам провозгласил благословение Аллаха на хана Берке и приказал сделать то же самое с мимбаров Каира, Мекки, Медины и Иерусалима. За Берке по указанию султана совершили хадж и потом рассказали о нем хану»[9].
Г. А. Федоров-Давыдов ссылается на книгу египетского историка Амин ал-Холи[10] и на материалы из сборника В. Г. Тизенгаузена[11]. В книге Амина аль-Холи сказано следующее: «Когда Каир стал центром основанного Бейбарсом халифата, послы Берке присягнули новому халифу. В Египте должным образом оценили этот поступок. В дар хану Берке была направлена золотая нисба нового аббасидского халифа, а сам халиф призвал с мимбара благословение Аллаха на Берке»[12].
Амин аль-Холи ссылается на сочинение ал-Макризи (1364–1442), где говорится о присяге султана Байбарса новоиспеченному халифу, но отнюдь не послов Берке. Иными словами, Амин аль-Холи ошибочно интерпретировал текст ал-Макризи. Вот этот сюжет в переводе В. Г. Тизенгаузена: «В четверг, 8 мухаррама 661 года (22 ноября 1262 г.), ал-Малик аз-Захир устроил общее сборище, в котором собрался народ и присутствовали татары, прибывшие из Ирака, да послы, отправившиеся к царю Берке. Явился [также] эмир Абу-л-'Аббас Ахмад, сын Абу Бакра, сына 'Али, сына Абу Бакра, сына Ахмада, сына ал-Мустаршид би-л-Лаха ал-'Аббаси, приехавший верхом в большой дворец в "Горный Замок" и севший бок о бок с султаном. Народу была прочтена родословная его, составленная главой кади Тадж ад-дином 'Абд ал-Ваххабом, сыном Бинт ал-А'азза, и ему [халифу] был дан титул ал-Хаким би-амри-л-Лах, повелитель правоверных… По окончании присяги [новому халифу] султан стал беседовать с ним о посылке послов к царю Берке, и народ разошелся. В пятницу на другой день [опять] собрался народ, и явились упомянутые послы; выступил халиф ал-Хаким би-амри-л-Лах — на нем была черная одежда — и взошел на амвон для произнесения пятничной проповеди. <…> В 661 году (1262/1263) прибыли [в Египет] послы царя Берке, прося помощи против Хулаку. Это был эмир Джалал-ад-дин, сын ал-Кади и шайх Нур-ад-дин 'Али со свитой. Они сообщили о принятии им [Берке] ислама и обращении в мусульманство народа его. При них было послание, помеченное 1 раджабом 661 года (11 мая 1263 г.). Прибыл также посол Ласкариса. Он [султан] оказал послам почет, устроив им угощение на землях ал-Лука и раздав им подарки, во вторник и субботу при игре в Майдане. В пятницу 28 ша'бана (7 июля 1263 г.) халиф ал-Хаким би-амри-л-Лах сказал проповедь за султана [Египетского] и царя Берке, читал с народом молитву соборную, совещался с султаном и послами о делах мусульманских» (
