Неделю и два дня она выслеживала их, пока наконец не настигла возле руин святыни, которую те безуспешно обыскивали в поисках меча. Тихо подкравшись к ним, Тассия подловила отбившегося от основного состава и перерезала ему глотку; также она поступила и со вторым. Остальные, заметив, что двое отсутствуют, засуетились и схватились за оружие.
Тассия пряталась под покровом густого тумана, выжидая, пока озадаченные культисты подойдут ближе к ней. Один из них подобрался достаточно близко, и она, спрыгнув с дерева, разрубила его надвое своим Хекк» шалейном. Кровь брызнула и окропила землю, магические глаза Тассии наполнились кроваво-красным сиянием. Она игралась с культистами.
Оставшиеся начали паниковать, кто-то даже пытался напасть на неё, но она с легкостью лишала их конечностей, окрашивая деревья проклятого леса кровью. Стремительно, перемещаясь в тенях, она убивала всех, кого заставала врасплох. Одного она даже осушила при помощи эмпирских способностей. Бушуя в яростном танце, она добивала убегавших культистов своими чарами, высушивая их трясущиеся в воздухе тела, а потом разрывала их. Ей доставляло неутолимое удовольствие убийство оккультных мразей. Когда врагов не осталось, девушка, стряхнув остатки энергии с резонатора, принялась искать среди тел культистов того, у кого на шее был амулет с черным камнем, но не найдя тело, разозлилась.
И когда Тассия уже собиралась отправиться дальше на поиски убийцы матери, смутное движение в глубине леса привлекло её внимание. Рука потянулась к Хекк» шалейном. Темный силуэт всадника выступил из чащи. В неверном лунном свете можно было различить его длинный истрепанный плащ и перо на шлеме. Она могла поклясться, что видела этот силуэт уже трижды на прошлой неделе. Всадник неспешно приближался. Тассия замерла, пальцы её крепко, до боли, сжали холодную рукоять Хекк» шалейна. Она всегда знала, когда наступает удачный момент. Нет, еще рано, рано. Еще шаг, два. Пора!
Одним стремительным броском она оказалась под правой рукой всадника, рывок вниз за подол плаща, всадник грузно рухнул на землю. Короткий замах, лезвие у горла, две капли крови… какое-то неясное чувство остановило её руку. Тассия доверяла своему чутью. Случайное движение, мимолетный взгляд, она всегда умела отличить друга от врага. Всадник не был врагом.
— Назови себя, — процедила она. — Назовись, иначе клянусь именем своего отца, я с огромным удовольствием перережу твою глотку.
