– Сходи проверь, – предложил Натан, но подруга продолжала так умоляюще на него смотреть, что парень благородно проворчал: – Ладно, пошли вместе.
Хэл уже тоже был не прочь прогуляться в том направлении, но остался караулить стол, а то слоняющийся по бару забулдыга успел показать себя крайне всеядным и не брезгливым. Он даже маикши за заолтанками допил и с шиком выдохнул из ноздрей зеленое облачко, как сигаретный дым.
На подходе к туалету Иветта вздрогнула и схватила друга за руку. У дверей стояли двое фреан, так яростно перерыкиваясь и пихаясь, словно вот-вот всерьез сцепятся, но при виде хумансов тут же переключились на них.
– Очередь! – гаркнул один фреанин на ломаной интерлингве.
– Поналетели тут! – брезгливо добавил второй. – Дикари!
Убедившись, что хумансы устыдились и соблюдают положенную дистанцию, фреане вернулись к «дружеской беседе».
Прошло пять минут, десять. Ничего не изменилось, и Натан решил рискнуть.
– Я очень извиняюсь, но мне ужасно приперло! – Парень для наглядности прижал руки к паху и сделал парочку танцевальных па. – Может, все-таки пропустите нас, а?! Мы быстренько!
– Сортир? Иди сортир! – неожиданно смягчился фреанин. – Только смотри у наша! Влезешь без место – влезешь толчок с голова!
Натан с Иветтой понятия не имели, за какой другой потребностью можно так стремиться в туалет, но, пока ксенос не передумал, быстренько пробрались по стеночке мимо его раздраженно ворчащих сородичей (внутри очередь продолжалась на еще троих).
– О господи! – вырвалось у Иветты.
– Твою ж мать! – согласился с ней Натан.
В центре туалета за услужливо притащенным кем-то столом сидела Молли и, упоенно щебеча полагающийся в такой ситуации вздор, наносила на когти клиента финальные штрихи.
Друзья пристроились за ее плечами, как ангел и бес. Точнее, как два взбешенных ангела.
– Что ты делаешь?! – прошипел Натан в левое ухо подруги.
– Сижу в сортире, – развязно ответила Молли. – Ха-ха-ха-ха! Просекли шутку?!
Иветта просекла кое-что другое.
– О нет! – простонала она. – Кажется, они расплачиваются с ней натурой, причем крепленой…
Самое удивительное, что на моторике Молли количество выпитого ничуть не отразилось, даже наоборот: дало мощный пинок вдохновению, и маникюрша одним отточенным движением, не отрывая кисточки от когтя, малевала на базовом фоне черепа, звезды и ромашки, которые имели для фреан какое-то сакральное значение – возможно, цветочки, выросшие на могиле врага.
– Готово, милый! – Молли завинтила флакончик и триумфально откинулась на спинку стула, давая отдых позвоночнику. – Пусть лак еще чуток подсохнет, и вперед! Следующий!!!
