Благополучно прочесав первый ряд загонов, разведгруппы увидели друг друга в поперечном проходе и перемахнулись: «Все чисто!» Второй и третий ряды тоже не доставили хлопот, и только на середине четвертого Хэл вдруг понял, что шелест и шуршание доносятся вовсе не со стороны океана. Парень подался ближе к стенке и, вытянув шею, стал вглядываться в навоз, но Иветта неожиданно оттолкнула друга и прошептала:
– Не смотри туда!
Увы, это произвело обратный эффект: Хэл еще больше напряг глаза – и шарахнулся сам.
Иветта поймала его запястье и коротко, до боли стиснула.
– Просто не смотри, – веско повторила она.
Парень содрогнулся всем телом.
– Я в норме, – хрипло пробормотал он, заставляя себя вернуться в реальность. – Идем.
Лиза заметила, что Кай как-то странно покосился вправо – раз, другой, но ничего не сказал. Значит, несущественно. Содержимое загонов заинтересовало его сильнее, и когда разведгруппы добрались до очередного перекрестка, киборг перевесился через стенку и зачерпнул горсть «навоза» – водорослевой трухи, в которой копошились полосатые сельскохозяйственные опарыши.
– Кажется, их давно не кормили. Вон какие активные. – Кай высыпал опарышей обратно – кроме одного, самого пухлого.
– Сено гниет, «скот» голодает, – задумчиво сказала Лиза. – Это пахнет все хуже и хуже!
– Тофно, – с задержкой отозвался киборг.
– Срань господня! – Молли размашисто перекрестилась – скорее как экзорцист, нежели как верующий. – Он их жрет!
Кай прожевал, сглотнул и уязвленно возразил:
– Просто попробовал!
– И как? – заинтригованно спросила Лиза.
В детстве привычка друга тянуть в рот все мало-мальски съедобное казалась ей очень смешной, а сейчас еще и умиляла. Интересно, как давно Кай перестал есть конфеты вместе с фантиками?
– Белок как белок… Только во рту шевелится.
Слева раздался глухой шлепок. Одна из смутно маячивших в тумане фигур исчезла, зато другие проявились гораздо четче, стянувшись к месту трагедии.
– Что случилось?!
Иветта со страдальческим видом стояла возле лежащего навзничь Хэла, но, как ни странно, не спешила ни реанимировать друга, ни убиваться по нему.
– Хэл боится личинок насекомых, – виновато, словно это она оконфузилась, сообщила девушка. – Очень боится.
– Вы же говорили, что воды, – удивилась Лиза.
– Мы не говорили, что только воды!
– То-то у него последние пару минут пульс частил, как бешеный, – удовлетворенно и самую капельку злорадно заключил Кай, наконец получив объяснение этой странности.
