Ответил я любви, чей зов звучал устало,
Голубка вечером мне тихо ворковала.
Когда же слезы мне туманили глаза,
Когда терпенье истощилось, я сказал:
«О, возвращусь ли я в Альсиру,
[30] чтобы воздух
Вдыхать всей грудью там, вкушать покой и отдых,
Прогулки совершать в долину по утрам,
Смотреть, как на траве роса сверкает там,
И чтобы целовать газель мне, как бывало,
Когда рассеется тумана покрывало».
Дождь над холмами ожерелье разорвал,
И бродит ветерок в расщелинах меж скал;
Роса свой бисер на долину уронила
И утру раннему прохладу подарила.
О, как далек он от меня, родной мой дом!
Как было радостно и хорошо мне в нем!
Теперь бессонница меня томит и гложет,
И жестким кажется теперь любое ложе,
И в небо я смотрю: быть может, в вышине
Альсиры молнию узреть удастся мне.
Стремилась молния в мое вонзиться тело,
Глаза влюбленного бессонница изъела.
Из глаз моих текли кровавых слез ручьи,
И вздохи горестные слышались в ночи.
Меня жалея, тихо стонет голубица,
Дождь, словно плача обо мне, с небес струится.
Истерзано мое лицо, и кровь на нем,
Как будто в схватке побывал я с диким львом.
А ночь мрачна — она как ворон чернокрылый,
Она темна — как будто пролиты чернила,
Она черна подобно углю, и над ней
Кресало молний высекает сноп огней.
Я был в пути всю ночь, и, устали не зная,
Бег моего коня звучал, не замирая.
Решимость за собой меня в ту ночь вела,
Казалась радужною мне ночная мгла.
Пылала страсть моя, пугая вспышки молний,
Чей свет бессонницей ночную высь наполнил.
Лишь ветер бешеный сопровождал меня,
И рядом всадников других не видел я.
Я словно с тайнами земли уединился,
Земля ждала любви, а в сердце мрак таился.
Через пустынный край путь пролегает мой,
Заря — как в ножнах меч, а ножны — мрак ночной.
Но гаснут угли звезд на горизонте светлом,
Зардевшийся рассвет их посыпает пеплом.
Вот исчезает мрак, густой, как мох в лесах,
И огненный поток разлился в небесах,
И я затосковал, голубка застонала…
О, как не мило мне ночное покрывало!
Когда так далеко любимая твоя
И разделяют вас пустынные края,
То лучше спутника, чем острый меч, не надо,
А быстрый конь — твоя утеха и отрада.
Когда грозит беда, спасение твое —
Меч крепкий, верный конь и острое копье.
Они мои друзья, я неразлучен с ними,
Когда скачу во тьме дорогами глухими,
Но где объятья той, чья ласка горяча?
