А там, над влагой лучистой парит небесная дева,
Она пленительна, словно весенней зари восход.
В ней трепетность гибкой ивы, и взор ее полон неги,
Но сердце мое смущает очей ее светлых лед.
Она сказать что-то хочет, но произнести не в силах,
И все же чудится: слово слетит с нежных уст вот-вот.
В прозрачном воздухе тает ее немая улыбка,
И эту тайну навеки она с собой унесет.
Без меня ни один не обходится праздник,
И безрадостным станет любое веселье.
Я всегда пребываю в немеркнущей славе,
Ведь в груди у меня — благородное зелье.
Тайный пламень души и ее откровенье
Нам дарует порой золотое похмелье.
И красою со мной кто сравниться посмеет,
Если в юных руках я воздушной газели?
Я шлю тебе золото сада,
Цвета оно огневого.
Это творение солнца
И ветерка блажного.
С этих медовых яблок
Не смыть румянца живого.
Вот так же пылают щеки
У юноши молодого.
Они для влюбленных — услада,
И лакомство для больного.
Своим вином ароматным
Они соблазнят и святого.
Как мир наш, они прекрасны,
Но время для всех сурово, —
И так же печальна их участь,
Как участь всего земного.
Их сладость может пресытить,
И просит душа иного.
Но лишь о тебе я вспомню,
Хочу тебя видеть снова.
С любовью, известно, нет сладу,
И ей достаточно зова.
Поверь, за новую встречу
Сердце отдать все готово.
Не жаль для тебя и жизни,
Прошу, скажи только слово.
К луне в часы ночные я обращаю взоры,
Она, как ты, прекрасна и так же холодна.
Как быстро промелькнули те радостные ночи,
Когда она сияла для нас двоих одна.
Как тянутся здесь ночи, и им не стать короче,
Как долгая дорога, так эта ночь длинна.
Лишь боль воспоминаний нам исцеляет душу,
Когда она надежды последней лишена.
И эта ночь пусть длится — бескрайнее страданье,
Бессонницей разлуки она напоена.
Так рок велел, и что же — пришла любовь со смертью,
И перед этой встречей душа обнажена.
Сильней любви я понял — на свете нету яда,
Лишь взглядом мимолетным прожгла меня она.
Так нежно ожерелье к груди ее прильнуло,
И захлестнула сердце безумная волна.
Поверь, глаза влюбленных не знают пресыщенья.
Для них в любимой скрыта вселенной новизна.
Ее уста как крепость, а стан ее — святыня,
И он их страж отныне, надежный, как стена.
Влюбленный, словно скряга, хранит свое богатство,
Оно ему дороже, чем алчному — казна.
Все дни его в тоскливом проходят ожиданье,
И ревностью, и страхом душа омрачена.
