На лугу зеленом ветер
Влажную траву колышет.
Там земля — бурнус парчовый,
Что цветистым шелком вышит.
И везде, куда ни глянешь,
Столько неги и отрады,
Сколько в девах, облаченных
В лучшие свои наряды.
Ветерок с реки стремится
Голубое снять убранство,
Но серебряною рябью
Стало водное пространство.
Скажешь ты: «Узор на ткани —
Эти солнечные блики!»
И светилу прямо в очи
Смотрит полдень златоликий.
С востока торопится
Конь золотистый, тесня
На запад, окутанный тьмой,
Вороного коня.
Как спящего очи,
На ранней заре, с неохотой,
Прекрасная эта река
Расстается с дремотой.
Цветы упоительны:
Вместе с явленьем денницы,
Дыша ароматом, они
Раскрывают зеницы.
Сиянье востока
Становится вскоре видней,
А звезды падучие —
Душ оскорбленных бледней.
Зато над зари полосой,
Словно искры пожара,
Несчетные звезды, сверкая,
Рассыпались яро.
И молния в очи
На миг ударяет нам так,
Как будто в них взоры вперяет
Испуганный мрак.
Мохнатые лапы
Созвездие Льва распростерло,
Боясь, что Созвездие Пса
Ему вцепится в горло.
От Льва убегают стремглав
Козерог и Телец,
А если настигнет — придет
Им обоим конец.
С очами багровыми хищник
Не знает пощады.
И солнца погонщик
С опаской торопит Плеяды.
Горюешь ты, слезы лия,
Миловидная дева,
А, может быть, жемчуг
Рассыпала в приступе гнева?
Однако твое ожерелье
Жемчужное цело,
И ты ювелира изделье
На шею надела.
Не жемчуг, а слезы
Бегут по щекам, что светило
Дневное украдкой
Приметило и позлатило.
Твою златосмуглую щечку
Увидел я тоже,
Где розы стыдливости
Робко алели на коже.
А кожа была столь нежна
И полна обаянья,
Что ранить ее
Ухитрился б и шелк одеянья
Зубов белизною
Сама красота наделила
Тебя, чтоб мученья мои
Ты улыбкой продлила.
Судьба оставляла меня
У прекрасной во власти,
Напрасно я ждал избавленья
От этой напасти.
Бессонным ночам не обязан
Я дивным виденьем.
Меж тем полудрема
Смущает меня наважденьем.
Я ставил силки,
Но была безуспешной охота.
И взглядом газели
Охотник был ввергнут в тенета.
