— Я имею в виду акт, подписанный доктором Давидовым. Он осмотрел труп без четверти шесть. И собственноручно написал: «…труп еще не совсем остыл». Что это означает?
Стаменов сделал небольшую паузу. В этот момент один Димов понял, что это означает. И поскольку никто не реагировал на его слова, Георгий спокойно продолжал:
— Это означает, товарищ прокурор, что убийство совершено после половины четвертого. Потому что из судебной практики нам хорошо известно, что труп остывает не больше, чем за два часа. А свидетели весьма ясно и недвусмысленно утверждают, что между тремя (и пятью часами подсудимый находился в своем учреждении! Следовательно, убийцей он быть не может!..
Зал ахнул. И только на лице Димова появилась легкая виноватая улыбка. Он повернулся к Ралчеву и сказал:
— Чудесный удар… И должен заметить, что парнишка отлично подготовил его.
А «парнишка» все еще стоял перед председателем суда, который о чем-то совещался с двумя заседателями. Подсудимый словно окаменел на своем месте, ни один мускул не дрожал на его лице. Никто не видел его глаз, никто не мог понять, что таится в них — радость избавления или горькая мука.
Наконец суд закончил свое небольшое импровизированное совещание.
— Заседание переносится на завтра. Мы произведем компетентную медицинскую экспертизу, — объявил председатель.
Стаменов отправился к адвокатской скамейке. Там все еще сидел Старик, в его глазах вспыхивали веселые огоньки.
— Поздравляю, — произнес он. — Ты полностью добился того, чего хотел.
Но в его голосе не чувствовалось особого воодушевления.
— И это все, что ты мне можешь сказать?
— Пока все. Но разве этого мало?
Через полчаса в кабинете Димова состоялось небольшое совещание. Ралчев сосредоточенно рассматривал свои ногти. Якимов уныло молчал. Да и сам Димов несколько утратил свое доброе расположение духа. Он был озабочен даже больше, чем это возможно было определить по его внешнему виду.
— Нам преподали очень хороший урок! — сказал он. — И получили мы его от мальчишки. Что ни говори, но он отлично сделал свое дело.
— Меня он пока не убедил! — неохотно буркнул Ралчев.
— Предполагаю, что завтра убедит! — ответил инспектор. — Нет, я не хочу перекладывать всю вину на Якимова. Наверное, и мы немного подвели его. Правда, я предупредил его, что порой самые простые вещи оказываются самыми сложными. И обратил его внимание на пятна крови на одежде Радева. Так что его вина бесспорна.
Якимов молчал.
— Что касается доказательств, то тут еще можно поспорить, — продолжал Димов. — Но я поражен, Якимов, таким вопиющим недосмотром, как проверка алиби обвиняемого. Как ты мог не проверить, что делал Радев в день убийства?
