Радев молчал. Но по его взгляду адвокат понимал, что он ничего не обдумывает, а действительно просто молчит.
— Я не переносил трупа, — ответил он наконец. — Это сделал убийца.
— Но зачем?
— Ради нее самой.
— Что вы хотите сказать этим?
— То, что сказал.
— Но вы что-то имеете в виду…
— Да, имею, но не скажу, — спокойно ответил Радев. — Зачем мне направлять вас по, возможно, ложному следу?
Но Стаменов сдался не сразу. Он долго пытался выпросить у Радева то, что тот хотел скрыть. И ничего не добился. Кончилось тем, что Радев едва не взорвался.
— Прошу вас, прекратите меня допрашивать, — сказал он нервно. — Иначе мне и в самом деле придется отказаться от вашей защиты.
— Хорошо, хорошо, — сразу отступил Стаменов. — Не нервничайте. Вы же, наверное, отдаете себе отчет в том, что все это я делаю для вашего добра.
На этом разговор закончился. И снова молодой адвокат вышел на улицу сам не свой. Ему казалось, что он упустил в своих вопросах что-то очень серьезное и важное. Но не в силах понять, что именно. А, может, ему это только кажется? На что мог намекать Радев? Ради нее? Почему ради нее? Необъяснимо! Нет, у его подопечного явно есть что-то на уме, но, видимо, он решил ни при каких обстоятельствах не говорить об этом. Придется самому докапываться до истины: то есть, снова проверить все факты.
Стаменов не заметил, как сел в автобус. Он пришел в себя, лишь когда почувствовал, как вместе с другими людьми его раскачивает из стороны в сторону.
Так начались для Жорки хождения по мукам. И он ходил по ним добросовестно и целеустремленно, не жалея ног, около недели. Погода стояла все такая же жаркая, душно было даже по утрам. Но что поделаешь? Было необходимо каким-то образом установить, что делал Стефан Радев после полудня в тот фатальный день. Если он в самом деле все время находился на работе, то это было бы для него спасением. Не мог человек, ушедший с работы, как все остальные служащие, в половине пятого, совершить убийство. К тому же, если он все это время был неотлучно с ними. Но ожидать этого следует в том случае, если Радев и в самом деле не виноват. Однако в глубине души Стаменов не был еще до конца убежден в невинности своего подопечного.
Учреждение, в котором служил Радев, располагалось в новом, со вкусом отделанном здании. Правда, для сравнительно небольшой комнаты, где он работал, трех письменных столов было многовато. Они стояли почти впритык один к другому. Сейчас в комнате находились только два человека. Один из них, мужчина лет пятидесяти, сухопарый, с продолговатым худым лицом, прорезанным глубокими морщинами, был очень хорошо, почти элегантно, одет. Красивый галстук с большим узлом украшал его впалую грудь. За небольшим письменным столом у двери сидела молодая женщина, на ее крупном приятном лице не было никакой косметики. Ей явно трудно было размещать под таким миниатюрным столом свои довольно крупные ноги. Третий стол пустовал.
