Ралчев — он сидел за столом в стороне и вел протокол — с нескрываемым интересом наблюдал за сестрами. Его забавляла и их внешность, и их поведение. Обе они были одновременно и огорченными, и злыми, и агрессивными, и испуганными. После нескольких общих вопросов Димов прямо спросил их, подозревают ли они кого-нибудь в убийстве их сестры. Старшая немедленно перешла в наступление:
— Только он мог убить, господин следователь, уверена в этом. Только он и никто другой. С виду-то он и кроткий, и тихий, на такого никогда и не подумаешь… Но мы, еще когда она решила выйти за него. замуж, сказали ей: «Тони, недаром говорят, что в тихом омуте черти водятся! Смотри, пожалеешь потом, да поздно будет!» И вообще он ей был не пара. Так мы считаем.
— Так мы считаем, — как эхо повторила младшая сестра.
— Он был человеком совсем другого круга, — уточнила старшая. — А от невоспитанного человека всего можно ожидать. Он постоянно мучал ее. Особенно в последние годы, когда превратил ее жизнь в сплошной ад.
— В ад…
— Почему именно в последние годы? — осторожно поинтересовался Димов.
Сестры переглянулись, явно заколебавшись, говорить или нет. Но старшая быстро приняла решение:
— Господин следователь, лучше уж называть вещи своими именами. Этот несчастный решил, что она ему изменяет…
— С кем? — лаконично спросил Димов.
— С одним юрисконсультом из Плевена. С господином Геновым. Культурный, изысканный человек, из прекрасной семьи.
— Вы его знаете лично?
— Да. Раньше он работал в Софии.
— Значит, что-то все же было, — пробормотал Димов.
— Ничего, господин следователь! — взволнованно воскликнула старшая сестра. — Конечно, у нее было много знакомых… Главным образом, юристов, певцов… Господин Манолов, например, просто обожал ее. Если муж такой замухрышка, вполне естественно, что появляются друзья. Надо же с кем-то поговорить о концертах, выставках… Но изменять — такого в нашей семье никогда не было! Мы обе закончили Роберт-колледж…
— Роберт-колледж! — гордо повторила младшая.
— А Тони закончила французскую гимназию, потом отделение французской филологии Софийского университета. Понимаете, у нас уже не было средств на то, чтобы послать ее изучать язык за границу. В нашей семье никогда не было измен, господин следователь.
— Да, конечно, — согласился Димов. — Но откуда вы знаете все это. Вы часто ходили к сестре в гости?
— К ним… в гости? Ни за что!
— Так откуда тогда?
— Как откуда? Я ведь уже говорила вам, что он человек без воспитания.
