Молодой человек сел рядом со мной на пол.
— Могло быть гораздо хуже, мисс Уоррингтон. Куда как хуже… Поверьте… Учитывая дядин характер, мы все еще легко отделались… Хотя мне будет безумно не хватать вас, дорогая мисс Уоррингтон. Надеюсь, что вы сможете быть счастливой у себя дома.
Хотелось и мне быть в этом уверенной.
Через час к нам присоединился и мистер Оуэн, чей вид был так же плачевен, как и у его кузена. Мы втроем собирались дождаться возвращения лорда Дарроу и узнать, чем закончилась его погоня за племянницей.
Но часы отбили три часа после полуночи, а его милость все еще не вернулся домой.
— Идите спать, мисс Уоррингтон, — обратился ко мне мистер Оуэн, — у вас уже глаза слипаются.
Спать и верно хотелось до смерти, но слишком сильна была тревога… Я подозревала, что не сумею сомкнуть глаз до самого рассвета, как бы ни хотелось мне забыться сном.
— Не могу, мистер Оуэн, — покачала головой я. — Мне следует увидеться с его милостью… До всего.
Брат Эбигэйл тяжело вздохнул, признавая свое поражение, но вот мистер Уиллоби вовсе не собирался позволять мне провести всю ночь бодрствуя.
— Вам следует уйти к себе и лечь, мисс Уоррингтон, — тоном, не терпящим возражений, потребовал молодой человек. — Ваше присутствие ничего не исправит. Будет только хуже. Мы с Чарльзом мужчины, к тому же родственники… Вряд ли для нас дядя Николас измыслит что-то особенно ужасное… Идите спать.
После недолгих размышлений я все же согласилась с доводами молодых людей и ушла к себе, пусть и не сумела заснуть до глубокой ночи.
Проснувшись на рассвете полностью разбитой я узнала от довольной Шарлотты, что около часа назад лорда Дарроу вернулся домой с племянницей и приказал мне явиться сразу же, как только я встану с постели.
Все оказалось зря… Эбигэйл не вышла замуж за своего возлюбленного, и именно это показалось мне самым обидным. Жертва была напрасной.
Вот и настал для меня судный день. Грешнице пора в глубины ада…
Одевалась я так тщательно, как никогда раньше. Каждый шнурок, каждая складка — все подвергалось самому тщательному осмотру.
Мне хотелось до бесконечности оттягивать визит к его милости… Но, разумеется, это было невозможно. Совершенно невозможно…
— Завтра тебя здесь уже не будет, — протянула Шарлотта Уилкинс, то ли со злорадством, то ли с растерянностью.
Выражение черных глаз юной ведьмы для меня тоже осталось нечитаемым.
— Это совершенно не означает того, что твоя жизнь здесь станет хоть каплю лучше, — мрачно усмехнулась я и гордо вскинула подбородок. — Помни свое место, прислуга!
