— Его милость платил покойной маленькое жалование? — решилась все-таки уточнить я.
Если так, то неудивительно, что она решила найти заработок на стороне.
Неужели же эта семья дошла до такой нищеты, когда она из дочерей работала в богатом доме?
Мистер Уиллоби также казался несколько озадаченным.
— Дядя вовсе не скуп, пусть и не привык бросаться деньгами. Я плохо понимаю, что вообще происходит…
Вот и я тоже не представляла, почему семья Лидии Уилкинс проживала именно в этом месте.
Стоило только выйти и кареты, как я буквально утонула в смраде. Где-то неподалеку кричали так, что по спине побежали мурашки. Первый раз за жизнь я оказалась в подобном месте.
Нищие, стоявшие поодаль, уставились на нас с мистером Уиллоби с алчностью ворон, углядевших падаль.
Вокруг не было иных цветов кроме черного, серого и коричневого. Грязь. Тлен. Гниль.
— Вы побледнели, мисс Уоррингтон, — не без издевки заметил мой спутник. — Быть может, вам лучше вернуться?
В ответ я только сжала зубы и упрямо вздернула подбородок. Уоррингтон не боялись таких мелочей, как прогулка по трущобам. В особенности в сопровождении джентльмена, подобного мистеру Уиллоби.
— Вы меня с кем-то перепутали, — процедила я, не желая прощаться с родовой гордостью.
— Возможно, — не стал спорить молодой человек.
По улице я шла, стараясь не смотреть себе под ноги. Споткнуться не боялась — джентльмен держал меня од локоть, не давая оступиться.
— Если бы ваша родовая спесь равнялась вашему приданому… — протянул молодой человек.
О да…
— …то к алтарю я бы пошла уже в шестнадцать лет, — фыркнула я в ответ. — И была бы лишена счастья путешествовать в вашем обществе.
Почему-то мои слова развеселили мистера Уиллоби сверх всякой меры, и его хохот заставил испуганно озираться бродяг, что шли мимо нас.
Один бойкий мальчонка попытался подобраться к нам поближе, явно рассчитывая на наживу за счет заблудившихся богачей, но один взгляд племянника лорда Дарроу — и безумная идея тут же покинула голову беспризорника.
— Да вы внушаете ужас, — иронично заметила я.
— При таком дяде…
Дом горничной его милости ничем не выделялся среди остальных лачуг. Все просто кричало о бедности жильцов, обитавших в нем.
Мистер Уиллоби с явной опаской поднялся по поскрипывающим ступеням и постучал в дверь. Я же последовать за ним не решилась, побоявшись, что двоих явно гнилые доски уже не выдержат.
Дверь открылась со зловещим скрипом, и в дверном проеме возникла женщина в сером неопрятном чепце и битой молью шали, накинутой поверх не раз штопанного платья.
