— Нет уж, работаем как положено, — махнул рукой на восторги режиссера южанин. — Излишняя самоуверенность никогда и никому не идет во благо.
Спустя несколько часов съемок, надо сказать, весьма плодотворных, продюсер сообщил нам, что в одном из залов студии будет проведена гражданская панихида по Фреду Хэмптону, тело которого, наконец, выдал морг стражи… Только оказалось, останки никому и даром не нужны. Родственники покойного запрашивать труп не спешили, звонки агента Хэмптона игнорировали, а сами связаться с кем-то не спешили. Друзья Фреда любили его, очевидно, не настолько сильно, чтобы связываться с организацией похорон. Неизвестная покровительница молодого актера тоже не давала знать о своем существовании и явно не собиралась брать на себя заботу о последнем путешествии покойного.
Мне почему-то даже горько стало. Каким бы паршивым актеришкой ни был Фред, он не заслужил того, чтобы после смерти все, с кем он был близок, бросили его словно сдохшую собаку на обочине дороги. Нужен он был при жизни, веселый, красивый.
Но Фреда в итоге хоронило его агентство. Скромненько, без размаха. А проводить его в последний путь собрались только коллеги по последнему сериалу, и то исключительно ради приличия.
Как ни странно, но и Динес Милад решил прийти на панихиду.
— Смерть следует почитать, — невнятно пояснил свое решение кахэ. — Ведь, насколько я знаю обычаи Эрола, мое появление никого не оскорбит?
Все наперебой принялись уверять южанина, что его желание посетить панихиду — более чем достойное и произведет на всех только хорошее впечатление.
Я спустилась в зал, где обычно проходили пресс-конференции, в черном и без макияжа. Краситься в такой ситуации показалось пошлым. Зачем прихорашиваться, когда нужно скорбеть?
Мик, разумеется, не одобрил, напоминая, что наверняка явятся вездесущие пиявки от журналистики, желая поживиться на чужой трагедии. Они не преминут запечатлеть и меня тоже, особенно в свете рассказов, как сильно я не ладила с покойным Хэмптоном.
— Пусть их. Я на четверть эльф, мне никогда не удастся выглядеть так плохо, чтобы это попало на первые полосы, — отмахнулась я от недовольного орка. — Какие-то моменты жизни я должна проживать ради себя, не ради камер.
В зале собрались только члены съемочной группы, смущенные, растерянные, будто плохо представляющие, где они и, главное, зачем.
Белым пятном среди собравшегося черного моря выделялся кахэ. Динес Милад надел тот траур, который был привычен его народу. Зря Мик переживал, стоило только появиться южанину, как на меня смотреть вовсе перестали. Впору даже приревновать немного внимание публики.
