Руководитель миссии Всемирной организации здравоохранения в Леопольдвиле сообщил мне, что я должен вылететь в Стэнливиль, где меня встретят на аэродроме. Инструкций здесь было так же мало, как в Женеве. Единственное, что рекомендовалось, — это строгий нейтралитет.
Что это значило? Были ли здесь враждующие партии или группы, велись ли военные действия? Я, конечно, знал, что Чомбе имел свое сепаратное правительство в Катанге. Я знал, что недавно тихо скончалась сепаратная республика господина Калонжи[9], так называемая Алмазная республика, или Республика Южного Касаи. Но как обстояло дело с Гизенгой[10]?
«Нейтральные» войска ООН были фактически для Гизенги таким же тормозом, как и для Лумумбы. Вооруженные силы ООН, приглашенные Лумумбой для поддержки его законного правительства, в решающие моменты соблюдали нейтралитет, который был на пользу лишь его противникам. Так было и в тот критический сентябрьский день 1960 года, когда шведские отряды ООН не пропустили Лумумбу в здание Комитета по радиовещанию, где он собирался призвать народ выступить против незаконных махинаций Касавубу. Они остались «нейтральными» и тогда, когда Лумумбу в наручниках перевозили из Тисвиля в Элизабетвиль. Они соблюдали «нейтралитет» и в Стэнливиле, хотя всем было ясно, какую цель преследуют «приготовления» для атаки против Катанги и для чего в Стэнливиль непрерывно прибывают отряды конголезской армии. Гизенга очутился в тяжелом положении. Адула[11] требовал, чтобы он подчинился его правительству. Однако Гизенга, не получивший гарантий своей безопасности, решил остаться в Стэнливиле, особенно памятуя о судьбе Лумумбы. К тому же у него были осложнения с местным военачальником генералом Лундулой[12]. «Армия не должна служить ни Касавубу, ни Гизенге, — заявил Лундула, — армия служит конголезскому государству». Ссылками на якобы «нейтральную» армию Лундула дал Гизенге понять, что не считает его правительство законным и переходит в лагерь его политических противников. Поэтому Гизенге пришлось опираться на подразделения полковника Пакассы, который командовал гарнизоном в Кинду. Солдаты этого гарнизона получили печальную известность из-за убийства тринадцати итальянских летчиков в ноябре 1961 года, что дало правительству Адулы козырь против Гизенги. Во время моего пребывания в Стэнливиле в сентябре того года газеты в Леопольдвиле писали о «сепаратисте» Гизенге, сравнивая его с Чомбе.
