Святые отцы жили среди африканцев. В воскресенье жители ходили в церковь. Справа сидели мужчины, слепа женщины с грудными детьми за спиной. Случалось, что в разгаре проповеди в церкви скулила собака. Никто ее не выгонял. Никто не мешал младенцам сосать грудь. Святые отцы проявляли терпимость. А в понедельник конголезцы отправлялись к своим колдунам за советом: какой день наиболее благоприятный для покупки второй жены или для обрезания во время праздника инициации. Святым отцам приходилось быть терпимыми: что годится в Риме, не годится в джунглях, где еще существуют свои традиции.
Однажды я узнал, что десять старух решили креститься. Нашим ребятам это показалось очень смешным, и они все время подтрунивали над ними.
— Что же тут смешного? — спросил я, но они промолчали.
Конголезцы не любят рассказывать чужестранцам о своих делах, им это даже запрещено родовыми традициями. Я спросил пастора, как он относится к странному случаю:
— Может быть, они желают быть похороненными по христианскому обряду?
— Да, и это тоже. На них снизошла благодать.
Заметив мою ироническую улыбку, он, в свою очередь, засмеялся и добавил:
— Кроме того, каждый, кто крестится, получает по килограмму сухого молока.
Его слова подействовали на меня как холодный душ. Однако далеко не всегда святые отцы столь откровенны.
В миссии нашего городка работал, например, один послушник, который говорил по-немецки. Из него немного можно было выудить, он вроде бы был туг на ухо. Миссионеры тоже ничего о нем не рассказывали. Он участвовал во второй мировой войне, вот и все. Австриец. Со мной он всегда был приветлив, и если что и говорил, то вроде: «Все на свете дерьмо». Странный послушник! В одной газете я как-то раз прочел сообщение, что при эвакуации американцами миссионерского пункта был эвакуирован сын Бормана, который носил сутану, то есть был миссионером.
И все же миссионерам нашего городка мы можем дать отпущение грехов: они заботились о прокаженных.
В ноябре 1961 года напряжение между Стэнливилем и Леопольдвилем усилилось. Наступление против Катанги захлебнулось в дождях, и отряды конголезской армии остались в Стэнливиле. Генерал Лундула все больше отходил от Гизенги, а местный парламент разделился на фракции, выступавшие за и против Гизенги. И вот тогда-то в Кинду произошла резня.
В Кинду были размещены части третьей армии, то есть Восточной провинции, под командованием полковника Пакасса. Пакасса некогда был сержантом в штабе генерала Янсенса, однако не сделал блистательной карьеры. Гизенга произвел его в полковники; ему нужен был преданный военачальник, особенно когда он заметил, что Лундула отходит от него.
