— Но туда ведь не пускали конголезцев?
— Совершенно верно.
— Как вы к этому относитесь? Это же расизм.
— Конечно. Но мы посмотрели программу «Сёкла», гангстерские фильмы и все эти аморальные американские штучки, которые выставляют нашу цивилизацию в отвратительном свете, и не слишком спешили присоединиться к господам из «Сёкла».
— Но есть ведь и другие фильмы. Можно показывать их.
— Конечно, конечно, но, к сожалению, мы не имели никакого влияния на кинопрокат в Леопольдвиле.
— Даже ваш нунций?
Священнику стало как-то не по себе. Ему хотелось уклониться от ответа на этот вопрос. Он поднял стакан, отпил глоток, поставил его задумчиво на стол и сказал:
— Виски, действительно, превосходное. Итак, на чем мы остановились? Не следует переоценивать здешних людей. Это ведь не настоящие рабочие. Они живут в деревнях и идут на фабрику, чтобы подзаработать. Однако это еще далеко не сознательный рабочий класс.
— Ваше преподобие! Вы говорите о рабочем классе?
— О, не так как вы, доктор, а только для контраста. Люди живут здесь в деревнях, окруженные колдунами, тамтамами, демонами и суевериями. Так разве следует нам показывать им обратную сторону так называемой-европейской цивилизации? И без того так трудно распространять среди них учение Христа.
— А я полагаю, что вы недооцениваете здешних людей. У них прекрасно развито чувство правды и неправды, удивительная способность безошибочно различать, что хорошо и что плохо в нашей, как вы говорите, так называемой цивилизации. Я нисколько не беспокоюсь за)тот рабочий класс, который переживает еще процесс эмбрионального развития.
— Боюсь, господин доктор, что у нас с вами разные взгляды. Меня мало беспокоит политика, меня больше интересуют люди.
Тем самым священник уклонился от продолжения разговора. Как будто церковные власти в Конго никогда не занимались политикой! Поскольку каждый десятый — европеец в Конго — духовное лицо, мы уделим этому явлению — миссионерской церкви — некоторое место в «нашей книге.
Первый конголезский епископ, сын первого обращенного в христианство конголезского короля, посвященный в сан папой Львом X, проливал горькие слезы. «Почему, о Аллах, я не принял веру пророка? Коран запрещает мусульманам порабощать друг друга. Африканцы, принявшие ислам, не отправляют своих единоверцев в цепях на невольничьи рынки, тогда как их христианские величества, короли Испании и Португалии, не обращают внимания на Евангелие. Без раздумий и зазрения совести они позволяют грузить на корабли в гаванях Гвинейского залива африканцев любого возраста…»
