. Women and Economics, p. 89). Как и прежние авторы, Гилман заявляла, что подобная продажа женщин в браке значила, по сути, то же, что и проституция: «Кратковременную торговлю мы считаем злом. Сделку на всю жизнь — благом». Отвращение, которое «приличные» женщины испытывали к проституции, добавляла она, было, следовательно, просто ненавистью членов профсоюза к штрейкбрехерам (
Gilman. Women and Economics, рр. 64, 100). Повсеместная коммерциализация секса не только унижала женщин, но и вела к преувеличению половых различий и к поощрению в женщинах худших свойств — моральной неустойчивости и слабости. Она считала, что эти черты будут передаваться детям, как мальчикам, так и девочкам, и приведут к снижению качества всей человеческой расы.
Следовательно, женщинам необходимо предоставить экономическую независимость и ради их собственного блага, и для блага человечества. Эта независимость, в свою очередь, приведет к изменению преобладающей модели семьи, создав более высокие формы отношений, которые не зиждутся на экономической потребности. Здесь Гилман расходилась с большинством феминисток своего времени и активно критиковала традиционную семью. Вопреки распространенному мнению, она считала ее вовсе неуютным мирком, но местом унизительного труда и эксплуатации, где женщины работали, как рабыни, безо всякого вознаграждения и где неестественные ограничения доводили их до разочарования, гнева и часто до безумия. Более того, она считала, что в семье чрезвычайно неэффективно выполняются функции, жизненно важные для общества: приготовление еды, уборка и воспитание детей являются сложными навыками, требующими квалифицированных, научных знаний, а существующая система, когда эти функции выполнялись всеми женщинами, неизбежно означала, что дети росли нездоровыми, недокормленными и невежественными в напряженной семейной среде. Профессионализм при выполнении таких задач для Гилман был поэтому ключевым как для освобождения женщин, так и для создания лучшего общества. В этот период такие виды работ, как стирка и приготовление еды, и большая часть заботы о детях уже начинали постепенно передаваться в руки более квалифицированных специалистов. Против тех, кто пытался сопротивляться такой тенденции, заявляя, что это разрушит семью и моногамный брак, она выступала с утверждением, что исчезнут лишь угнетающие стороны брака и семьи. Следовательно, прекратится бесконечно тяжелая работа, связанная с материнством, и отношения детей и родителей будут основаны на искренней любви, а не на ревности и чувстве собственности, а дом станет сферой любви и отдохновения как для женщин, так и для мужчин.
