Мне Ольга Сократовна нравилась, она сильно отличалась от типичной «писательской» жены – злобно ревнивой, скучной, питающейся сплетнями. Жена Бел – го (а он женился поздно на сухой классной даме) запрещала мужу приходить к нам в дом, так как «ей говорили», что он «подозрительно» весел в моем обществе. От Ольги Сократовны ничего подобного ждать не приходилось. А характер… у кого из нас он ангельский?
Повторюсь: из всех окружавших меня мужчин только Николай Гаврилович вел себя по отношению к женщине как подобает. Без сомения, и в будущем этот особенный человек останется нравственным примером для человечества, если только в ком – нибудь не возобладает зависть и тяга к сомнительной и дешевой славе «ниспровергателя».
* * *
В тот зимний день 1855 года редакция бурлила. Вечером должен был состояться традиционный ежемесячный обед, знаменующий выход очередной книжки Журнала. В такие дни, падающие на паузу между номерами, в редакцию набивалось большое число посетителей: литераторы, печатающиеся в Журнале, читатели, сочувствующие направлению, праздношатающаяся публика, разносящая новости, слухи и свежие сплетни, провинциалы, недавно приехавшие в столицу и мечтающие «приобщиться» к новейшим идеям…
Центром кружка, образовавшегося в приемной, как всегда в отсутствие Тург – ва, был остроумный и верткий полуфранцуз Григ – ч. Он рассказывал какие – то последние анекдоты, занесенные с «полей войны». Смеялись невесело, так как военные «успехи» не радовали. Некр – в долго не появлялся, он – что было необычно – заперся в своем кабинете с Тург – ым и о чем – то с ним совещался.
После полудня, когда они оба вышли в приемную – к этому времени праздный народ уже разошелся, – неожиданно явился молодой, сильно смущаюшийся и прятавший свое смущение под бравадой граф Л. Тол – й. Всего несколько месяцев как он вернулся из – под Севастополя, а за три года до этого, служа на Кавказе, прислал в редакцию рукопись своего первого произведения, подписанного инициалами. Повесть называлась «Детство», и Некр – в, увидев в начинающем авторе признаки крупного таланта, опубликовал ее в Журнале. Так граф Тол – й сначала заочно, а затем и во плоти – явившись в редакцию – сделался нашим весьма привечаемым сотрудником.
В тот раз он остановился в уголке, у окна, скрестив руки на груди; всех так и подмывало на него взглянуть – молодого, бодрого, в военном мундире, еще хранящем запах передовой…
Некр – в сидел в своем обширном «редакторском» кресле посреди комнаты, обмякнув и осев всеми мускулами тела, закутанный в теплый шотландский плед, с шерстяным кашне, обмотанным вкруг шеи. Уже несколько лет как он болел неизвестной болезнью. В последнее время усилилась боль в горле, к ней присоединились испарина, озноб, полная потеря голоса. Врачи недоумевали, не умея поставить диагноз, сам он считал себя обреченным и беспрестанно хандрил. Обычно не настроенный говорить на людях о своих недугах, в тот раз он сам завел о них разговор:
