— В командировку приехал.
— Ох!.. — У нее хлынули слезы.
— Ты что плачешь?
— От радости.
Я крепко ее обнял.
— Ой, Борька… Что ты наделал? Смотри!.. Смял кофточку!
— Черт с ней, с кофточкой!.. Веруха, моя, моя, моя!..
Быстро позавтракав, мы сбежали по лестнице на улицу, взявшись за руки. И так зашагали по тротуару, с крепко сцепленными пальцами: Вера — на работу (она секретарствует в Палате мер и весов), а я — в обком. Дома было ощущение, будто я и не уезжал из Воронежа. А на проспекте Революции всматривался в каждое здание, словно встречал давних знакомых, здоровался с ними.
— Не опаздывай к обеду! — сказала Вера, сворачивая за угол.
— И ты не задерживайся!.. Вечером пойдем в театр, а то я одичал в Рассказове!
Елозу пришлось ждать больше часа. Он проводил совещание. Вид у него был усталый, измученный. Под глазами — темные круги. Мое появление явно его не обрадовало.
— За шрифтами? — хмуро спросил он. — Не дадим.
У меня внутри захолодело.
— Товарищ Елозо, мы же — нищие!
— Побольше бы таких «нищих»! — В его глазах промелькнула усмешка. — Половину тамбовской типографии заграбастали.
— Так они отдали то, что им не нужно! Старые шрифты!
— Хм, «старые»… Вот в Горшечном открываем газету, так у них ни старого, ни нового шрифта. С миру по буквочке набираем!
— Так вы им дайте новые! («Ага, Синдеева добилась!»)
— А где их взять? Газета в Горшечном — сверх плана… Вы не уговаривайте, не просите! Только по разверстке ЦК… Лимит строжайший!.. До свиданья! — Он встал из-за стола.
— Всего… — упавшим голосом произнес я.
И бегом — на телефонную станцию. Вызвал Котова.
— Елозо не дает шрифтов!
— Он же мне обещал!
— А мне отказал. Только, говорит, по разверстке ЦК.
— Тогда езжай в Москву! Сейчас позвоню Шверу, он оформит командировку. Требуй — и никаких гвоздей! У нас же типография на костылях, черт побери!
Я выскочил из кабины. («В Москву так в Москву!»)
И тут же напоролся на Ильинского. («И везет же мне! Всякий раз, когда спешу, на пути — милейший Лев Яковлевич!»)
— Садись! — Он повелительно указал на стул рядом с собой. — Чего прискакал?
— Еду в Москву, за шрифтами.
— Я тоже — в Москву. Брать интервью у академика Губкина. Жду вот разговора с ним… Стоп, стоп, не убегай! — Он раскрыл пухлый портфель. — Вот возьми на память: моя новая книжка «Магнитные аномалии ЦЧО»!
— О-о! Поздравляю, Лев Яковлевич!.. Спасибо.
— Само название, учти, нарушает установившуюся терминологию. — Он положил мне руку на колено, чтоб не удрал от него! — До сих пор была известна Курская магнитная аномалия. А вот об аномалиях на территории ЦЧО мало кто знал.
