— Дрыхалы несчастные! — крикнул он. — Митинг! Забыли?
Через три минуты мы уже бежали на площадь. (Батраков задержался, завтракал.) Тихо сыпался снег. Митинг еще не начался. К зданию райкома съезжались десятки подвод, груженных мешками с зерном.
В разгар митинга к Котову подошел, переваливаясь с ноги на ногу, директор типографии и что-то сообщил. Котов засиял. И мне — на ухо:
— Нюся с детьми приехала!.. Идем!
Мы тихонечко выбрались из рядов митингующих и побежали в редакцию.
В кресле за редакторским столом сидела Нюся — в зимнем пальто, в изящной меховой шляпке. На руках держала закутанную в одеяло Галку. На чемодане примостилась пятилетняя Майя.
Котов чуть не прыгал от радости. Зацеловал детей, жену.
— А ты ведь хотела весной… вместе с Верой, — скучно сказал я.
— Не дождалась… изнервничалась! — виноватым голосом ответила она.
— Снимай скорей пальто! — суетился Котов. — Садись к печке!
— Постой, постой… — смутилась Нюся. — Мы, кажется, мокренькие… Шура, в чемодане простынка… Маечка, встань!
Котов начал рыться в вещах. Нюся положила Галку на стол, развернула одеяло.
— Ну, ну, не хнычь, доченька!.. Сейчас мы будем сухонькие… Шура, что ты там возишься, скорей!
Я смотрел на всю эту семейную суету с откровенной завистью. («Изнервничалась»!.. А как же там Вера?..») Я писал ей раз в неделю, от нее же получал аккуратно через день. В одном из них она признавалась: «Ужасно скучаю, не нахожу места. Так бы и улетела к тебе. Но работа, мама… У мамы частые сердечные приступы, спасает нитроглицерин. Как только ей станет лучше, примчусь в Рассказово…» Ах, эти письма!.. Их ждешь, как голодный хлеба, а они только разжигают боль разлуки!..
Котов скрыл от меня, что получил ордер на квартиру и ждал семью. Не хотел расстраивать соломенного вдовца… Приезд Нюси окончательно нагнал на меня зеленую тоску. Котов это заметил. Как-то среди рабочего дня спросил:
— Ты что кислый?
— Железо и то скисает.
— Езжай в Воронеж!
— Зачем?
— Надо в обкоме получить наряд на новые шрифты. Без наряда не возвращайся.
— Ой и хитрющий ты мужик, Котыч! — весело сказал я.
Не мешкал и часа. Портфель под мышку и — на поезд.
II
В Воронеж я приехал ранним утром. От вокзала до квартиры рукой подать. А я все же нырнул в трамвай! Одна остановка, но зато на три минуты скорей!
Метеором — по лестнице, на третий этаж. В кармане ключ от двери. Вошел тихо, крадучись. Вера стояла перед зеркалом, причесывалась.
— Можно? — спросил я.
— Борька?! Мама, Борька!.. Что случилось?
