I
Сначала Котов вдавился в кресло, выкатил глаза: чудится ему, что ли? Я, живой, стою в дверях его кабинета, с большим чемоданом в руке?! Потом он подскочил, как от удара током. Завопил:
— Бори-и-ис!
Обнимал меня, тормошил, хлопал по плечу, опять обнимал.
— Молодец!.. Ей-богу, молодец!.. Я, понимаешь, все время ждал тебя!.. А Вера?
— Доехала до Отрожек и — обратно дачным поездом.
Я рассказал о веселом приключении с ней на вокзале.
Котов залился смехом.
Дружба моя с Котовым восстановилась. Даже стала крепче. Когда я осмотрел помещение редакции и типографии, растерялся: мизерная площадь! Постепенно обвыкся. С бытом тоже было не очень ладно. Мы жили на квартире у одинокой Марии Сергеевны — тихой женщины, всегда повязанной черным платком, похожей на монашку (перед иконами у нее не потухала лампадка). Занимали обшарпанную комнатушку. Спали на топчанах. У хозяйки и столовались. Кормила она главным образом щами из конины. Я с трудом их ел. Котов наставлял: «Ешь, пока рот свеж! Тут тещиных разносолов не жди!» Попаивала нас молочком, явно разбавленным.
Мало-помалу я стал входить в курс редакционной работы. Уже вышло несколько номеров «Вперед». Работали мы до поздней ночи. Досадовали, что в сутках только двадцать четыре часа и что сотрудников — раз-два, и обчелся. Приходили на квартиру иногда перед рассветом, валились, словно обморочные, на топчаны. Даже не чувствовали, как взбирались на нас хозяйские куры во главе с красно-рыжим петухом Митрофаном, оставляя поверх одеяла «визитные карточки».
Вскоре нашего полку прибыло. С рекомендацией Швера приехал Николай Николаевич Батраков. Человек бывалый. Вкусил окопную жизнь мировой войны, в гражданскую сражался с петлюровцами. Был фельетонистом «Тамбовской правды». Одевался Батраков фасонисто: темно-серое пальто с воротником-шалью из кроличьего меха, фетровая шляпа, лайковые перчатки и светло-желтые туфли. Рослый, щеки багровые, аккуратно подстриженные усы и бородка. Мы приняли его с распростертыми объятиями. Был он малоразговорчив, несколько застенчив, но улыбчив. Три раза в день он надевал наушники и записывал радиоинформацию. По утрам разбирал почту, выискивая материалы для своих фельетонов. Поселился на одной квартире с нами. Мария Сергеевна, из особого расположения к солидному мужчине, предоставила Батракову сундук, отдала перину со своей кровати.
Порой в работе газеты возникали непредвиденные трудности. Так, однажды мы готовили воскресный номер с аншлагом: «Красные хлебные обозы идут в Рассказово». И вот, когда газетные полосы были уже спущены в машину, вдруг потух свет. Котову сообщили, что сутки не будет электротока.
