— Спасибо, благодарю покорно. — Штефан оживился, обнадеженный. — Да я и за меньшее буду благодарен незнамо как, нам ведь абы прокормиться.
— Прокормитесь, прокормитесь, — посулил пан Элемир. — Ну, мне пора. — И он так стремительно ринулся вверх по лестнице, что Штефан даже не успел поцеловать ему руку.
— А ты чего молчал? — напустился шурин на Имро, когда они вернулись к нему домой.
— Как было говорить? Да и зачем? — возразил Имро, и Штефан больше ничего не сказал, словно признавая справедливость его слов. — Сколько же вам дали? — спросил Имро в свою очередь.
— Семь моргов.
— А дом чей?
— Ты бывал когда в Черном? — спросил Штефан вместо ответа.
— Одно лето на жатве там был.
— Не знаю, стоял ли уже этот дом в ту пору. Ему всего пять лет, самый крайний, первый от канала, — пояснил Штефан. — Жил там какой-то Гатяпка, мелкота, на коровах пахал.
— Что ж, новый дом, тебе повезло все же, — заметил Имрих.
— Да только из камыша он, — кисло протянул Штефан.
— Ну и что? — вмешалась Иолана. — Зато оштукатурен хорошо.
— Это верно, — признал муж.
— И крыша шиферная, — похвалила Иолана свой будущий дом.
— Шиферная, точно, — снова поддакнул Штефан.
— Завтра, значит, уезжаете? — спросил Имро.
Иолана со Штефаном молча кивнули.
— Прийти помочь вам?
— Да не надо, парни помогут. Управляющий обещал дать лошадей, — отказался Штефан.
Они умолкли и долго сидели в сгущавшейся темноте.
— Я засвечу. — Имрих встал, когда в хате почти ничего не было видно.
— Да ладно, пора идти. — И Штефан тоже встал с лавки.
— Приходи когда в гости, посмотришь, — растроганно пригласила Иолана.
— Да уж зайду, — обещал Имрих.
— Тебя еще не вызывали? — спросил шурин, когда они вышли во двор. — Могли б уже дать знать.
— Не вызывали.
— У Речного пусто покамест…
— Да, — только и сказал Имро.
— Ну, бывай здоров, — попрощался Штефан и пошел.
Иолана обняла брата, и хотя такое нежное прощание немного удивило его, он ответил ей тем же.
— Только не теряй голову, если случится что, не теряй, — с упором повторила она. — Ты не старый еще, новую семью завести сможешь, ей-богу!
— У меня есть семья, — с усмешкой отвечал он. — За меня не беспокойся.
— Не принимай близко к сердцу, чего не след. Я знаю, ты добрая душа, таким, как ты, советовать трудно, все одно не послушаешься, и все ж таки не изводи себя зазря, не мучайся. Имро, я тебя насквозь вижу, меня ты не обманешь, лучше меня никто тебя не знает.
— Ладно, ладно, — успокоил он ее и резко отступил от сестры.
