Меня волновала судьба проекта технологического процесса и размещения заказов в Америке. Я начал готовиться к отъезду.
«Примерно в октябре мы, группа товарищей, посылаемых в Америку, были освобождены на четыре часа в день, чтобы учить английский язык. Изучал с нами английский язык Василий Иванович. С утра начинались занятия. Иванов приходил на занятия тотчас после обхода площадки, озабоченный садился за стол. И начинал отчаянно склонять английские слова. Он относился к учебе как к нужному делу. Вскоре он уже перекидывался отдельными английскими словами с Калдером».
(Из воспоминаний техника Д. Гаврилова)
В феврале я выехал в Америку. На черном «корде» с ведущими передними колесами я пересек САСШ в разных направлениях. У меня был лансинг — разрешение — на право управления автомобилем. 70 фирм, 100 заводов Америки готовили оборудование для нашего завода. Со мной разъезжал инженер Куликов, мы ездили от завода к заводу, от города к городу — Нью-Йорк, Питтсбург, Цинциннати, Мильвоки, Чикаго, Детройт — и проверяли выполнение заказов. Проект технологического процесса консультировался крупными специалистами и одновременно конкурирующими между собой фирмами, поставляющими нам оборудование.
Строительные коробки цехов были подведены под крышу, и, естественно, я торопил американские фирмы с оборудованием первой очереди. Выполнение заказов явно запаздывало. Тогда мы еще не представляли себе всех размеров прорыва, который подготавливался медлительностью выполнения заказов первой очереди. Инженера Куликова, добросовестнейшего работника, который вел основные переговоры с фирмами и размещал заказы, я застал в состоянии растерянности. Он сел со мной рядом в машине и, когда мы покинули Нью-Йорк, смущенно сказал:
— Все какие-то дурацкие сны снятся… Заказы, боюсь, перепутал, фирмы, боюсь, меня обманывают… Заказал одни станки, а во сне вижу еще лучшие…
Мы вынуждены были иногда менять намеченное ранее оборудование на другое. Мы явно запаздывали. Мы совершили оплошность при заключении договора: ни одна фирма не обязывалась гарантировать случаи просрочки денежными компенсациями. Фирма «Ингерсол», например, ухитрилась заключить такой договор, по которому она получила 75 процентов стоимости заказов и могла даже не приступить еще к производству станков. Правда, они были доброжелательны к нам, их начал душить уже кризис, и многие заводы жили только нашими заказами. Но они зачастую и обманывали нас.
