21 мая. СПБ. Невская Лавра. Литургия
Если бы религиозное знание развивалось целиком умозрительно и a priori, оно было бы постоянным стремлением к жизнесохранению, являлось бы компенсирующей деятельностью относительно «опыта» и «жизнеразностей», ставимых жизнью. На самом деле оно развивается в виде совершенно своеобразного порядка фактов, в виде специальных «апостериорных» законов, задающих новые задания для мысли, и потому-то мы говорим, что религиозное знание развивается, – как и всякое знание, – «на основании опыта»: в основе его есть специальный религиозный опыт.
3 октября
Мы замечаем с удивлением, как самые «ничтожные» факты обыденности подчас заставляют нас «вдруг» забыть по-видимому установившееся высшее идейное течение жизни. Но затем, когда в «спокойный» момент мы опять входим в прерванное «высшее идейное течение», некоторая внимательность дает видеть, что и тут мы лишь в зависимости от столь же «ничтожных» фактов обыденности, от «более спокойного течения» этой же обыденности. И там, и тут мы в зависимости, и именно от непрерывающегося, единого русла физиологической жизни.
Мой друг, вы спрашиваете, зачем я иду в монахи. Затем, отвечу вам, чтобы всецело прислушаться к новой области опыта, избавиться для этого хоть временно от посторонних и обычных звуков; новой области опыта, в которой необычайно осуществляется повсюду так искомое нами тождество субъект-объекта. Эта необычайная степень ясности настоящей области опыта требует и тончайшего, тщательного к себе отношения, чтобы по невнимательности не сойти на прежние, привычные абстракции, на которых набилась рука и мысль.
9 ноября
Правила этики суть такие же «законы природы», как и правила геометрии, т. е. столь же убивают социального человека, как те убивают индивидуального человека. Если социальные определения и зависимости и являются для человека внешними и случайными, то ведь он от них все-таки никогда не может освободиться в сфере своего опыта, и поэтому они остаются для него столь же принудительно-божественными, как и физико-геометрическая необходимость.
Внутреннее существо человека не может быть названо этическим в противоположность религиозному или религиозным в противоположность этическому. Это единение этики и религии, т. е. почитание, уважение жизни.
Современная наука, движимая этой религией, изучает и описывает все стеснения и препятствия жизни, живет же надеждою препоборения их во имя творчества жизни так или иначе, во что бы то ни стало. Интерес ее во всяком случае центробежный, т. е. жизненно-религиозный.
