— Тата… как она?
— Тата? Вы имеете в виду Гретту Смит? Она… стабильно.
— Что вы хотите знать? Спрашивайте, вспомню все, что смогу, — Таня устало смежила веки.
— Что вы помните из того вечера? Как он начинался?
Хилая грудная клетка под безразмерным халатом судорожно дернулась в попытке вобрать воздух — раз, два, три — мерно задвигалась, и каждый новый вдох выходил увереннее. Таня облизнула пересохшие губы:
— Как обычно начинался. Мы хотели… мы с Татой планировали поужинать, когда пришел ее муж. Он… был не в настроении. Они немного повздорили.
— Из-за чего?
— Без понятия, детектив. Семейные тайны пусть остаются таковыми, вы согласны? К чему мне лишние знания? Так вот… — повисла пауза, в течение которой Таня тяжело и медленно дышала. А потом вдруг впилась взглядом прозрачных глаз в Троя и выпалила: — Билл умер, ведь так?
И с таким сердцем, с такой требовательной пылкостью она это спросила, что Трой ответил против собственной воли:
— Да.
Таня прикрыла глаза и продолжила:
— Мы сели ужинать, затем Билл стал странно себя вести. Он… нес что-то невнятное, размахивал руками, был неадекватен. А потом взял нож и ударил меня в живот.
— Простите, что перебиваю, но как вы оказались на кровати? Или вы лежали там, когда он напал?
Таня замялась на мгновение, но ответила:
— Мне стало плохо. У меня здоровье, — грустный смешок, — пошаливает. Точнее, я долгое время не живу, а выживаю. Знаете, это очень страшно — открывать глаза и в панике проверять, не натекла ли под тобой лужа крови. Открывать глаза и при этом не желать их открывать. Проклинать себя за желание жить и умереть одновременно. Иногда это становится просто нестерпимым… — это она прошептала еле слышно. — Билл почти убил меня, но я снова открыла глаза и поняла, что жива. Это же хорошо, да? Я должна радоваться?
Трой смотрел на девушку во все глаза — она оказалась в высшей степени странной. Нелогичной, слишком откровенной, но при этом закрытой. Как так?
— Вы видели, что произошло дальше? Кто ударил Гретту? Видели?
Глаза Тани полыхнули, она даже сумела приподняться на локтях:
— Гореть ему в аду. Это Билл ударил Гретту. Битой по голове. Напал сзади, как шакал. Бесполезный трус.
— Если вы это помните, значит, видели, как Гретта чертила заклинание для ритуала. Вы знаете, что это за ритуал? Вы видели, кто провел ритуал и убил Билла?
— Гретта чертила заклинание? — пухлые губы Тани сложились в подобие улыбки. Трой поймал себя на мысли, что выглядит девица не в пример лучше. На щеках появился румянец, глаза заблестели, да и вся она будто передумала умирать. Странная она, очень странная. И Трой готов был руку себе отгрызть, если она — человек. — Вы, должно быть, шутите, детектив. Она никогда и двух слов написать правильно не могла. Не дано ей. В любом случае, я быстро потеряла сознание, и даже если кто-то и чертил что-то и потом убивал кого-то, я этому свидетелем не была. Я истекала кровью, как свинья на бойне, простите за грубость, и мне было немного не до окружающих.
