В стране золотой | страница 23
Понятно, что ребята побаивались, взрослых, но были в дружбе с Володей. И никого не удивило, что однажды какие-то ребятишки притащили именно ему старый исписанный блокнот в клеенчатой обложке. При этом старший из «разведчиков» сообщил, что блокнот «из сугроба концом вытаял. Я ковырял, ковырял, пальцы до крови сковырял, а все-таки выковырял; смотрю, а он весь написанный. Вот мы к тебе и побежали».
Володя захватил блокнот в контору, но вспомнил о нем только под вечер. Он полистал местами размокшие страницы, исписанные удивительно мелким почерком, напоминающим вычурный шрифт, которым когда-то писали конторщики, но разобрать ничего не сумел.
Тарасов оказался занятым, а Коровина не было. Только на следующий день Володя показал ему блокнот.
Коровин долго рассматривал все еще сырые страницы. Нашел несколько фраз, показавшихся какими-то географическими заметками, но потом с раздражением заметил:
— Черт его знает. Чепуха какая-то.
— Выбросить?
— Конечно! Хотя, знаешь, отдай архивариусу. Кстати, отнеси ему и «императорские дела», больше они до осени не понадобятся.
Володя не испытывал чувства уважения к старым бумагам. Обстановка архива казалась ему нестерпимо скучной, и он без особого удовольствия выполнил поручение.
Разговор с Алексеем Алексеевичем был кратким. Студент обратил внимание на то, что у архивариуса сидел гость — немолодой человек с рукой на перевязи, но не придал никакого значения нескольким фразам, дошедшим до его слуха, когда он, уходя, закрывал за собой дверь:
— Его почерк?
— Пожалуй, да. Хотя здорово размочено.
— Ничего, разберем!
День прошел без приключений. Никто больше не вспоминал о блокноте. Под вечер в конторе появился старик архивариус. Это никого не удивило, так как он был здесь довольно частым гостем. Обычно подолгу беседовал с Матреной Николаевной о житье-бытье, потом с Буровым или Тарасовым. На этот раз, нарушив традицию и плохо скрывая волнение, Алексей Алексеевич направился прямо к Володенькину.
— Так, где вы, юноша, добыли это чудо?
— Какое еще чудо? — Володе почему-то показалось оскорбительным, что посторонний человек называет его юношей, в то время как он уже числился коллектором.
— То, что вы изволили мне сегодня доставить.
— Блокнот?
— Нет! Деловой и важный дневник-справочник. Кстати, он представляет гораздо больший интерес для вас, чем для меня.
— Мне принесли его ребята, а они выковыряли его из сугроба.
— А где этот сугроб? — архивариус сгорал от нетерпения. — Что в нем еще есть? Где недостающие страницы? Да говорите же!