Работу по определению возраста Иссык-Куля как бессточного водоема провел Л. Бондарев. На основании солевого баланса и современного содержания хлора в озере возраст бессточного Иссык-Куля определен в сто две тысячи лет.
— Вот те сведения об Иссык-Куле, которыми мы пока располагаем. Многое еще предстоит расшифровать, — закончил свой рассказ Федор Алексеевич.
Мы молча сидели на берегу у самой воды… Солнце успело склониться к западу и повисло над одной из вершин Кунгей-Алатау.
Местные рыбаки упорно убеждали меня в том, что Иссык-Куль на редкость красивое озеро, но прелесть свою оно скрывает до времени, подобно стыдливой красавице, и подсмотреть ее можно только случайно, украдкой…
Передо мной на многие километры простиралась тускло-бирюзовая пустынная поверхность воды. В чем же тут особенная красота? Вообще всякая большая водная поверхность обычно кажется пустынной, но на Иссык-Куле ощущение пустынности охватывает человека, с особой силой. Может быть, потому, что южные склоны Кун-гей-Алатау совершенно безлесны. На неприветливых бурых его склонах глазу не на чем задержаться — пустынность суши и воды дополняют и усиливают друг друга. Терскей-Алатау, отчетливо видный с северного берега на расстоянии семидесяти-восьмидесяти километров, протянулся беспрерывной цепью вершин, очень похожих друг на друга. В серо-голубой дымке до начала вечных снегов и с ослепительно белыми пиками цепь эта в общем казалась мне утомительно однообразной.
Но вот диск солнца начал спускаться за одну из вершин Кунгея, и в несколько секунд пейзаж преобразился. Снежные вершины Терскея вспыхнули золотом и заиграли нежными радужными тонами от светло-розового до сине-фиолетового. Тут-то стало понятным название Алатау, что значит в переводе на русский язык «пестрая гора». Все цвета спектра, вся неисчерпаемая палитра природы-художника была представлена здесь. На белых вершинах хребта краски различных тонов мягко переходили одна в другую. Но отражаясь в бирюзовых волнах озера, они резко контрастировали между собой и составляли пестрый восточный ковер. Так вот где подсмотрели среднеазиатские ковроделы удивительные сочетания тонов для своих артистических изделий!
Неожиданно солнце скрылось, краски поблекли… Но мы еще долго сидели молча, не двигаясь, завороженные сказочной прелестью восточной «стыдливой красавицы», которая на несколько минут приподняла чадру, явила миру свой лик и снова ее опустила.
Тепло распрощавшись с гостеприимным хозяином, мы сели на наш «Осман»; затарахтел мотор, и лодка вырвалась на серебряную гладь озера, залитую ярким светом полной луны.
