— Все это началось… — говорит он.
Гордый своей эрудицией, я перебиваю его:
— С фильма «Boy’s Town»[107] со Спенсером Трэйси и Мики Руни, появившегося году в 1937-м…
Наш чичероне улыбается.
— Если вам угодно. Но правильнее отнести это к началу эксперимента отца Фланагана, который тоже пытался…
Жест и незаконченная фраза дают понять, что знаменитый «Boy’s Town» — не из фильма, а настоящий — в конечном счете потерпел неудачу. Тихим голосом, как бы сожалея, он комментирует:
— Знаете, когда начинают обезьянничать со взрослых…
Мимо нас проходит группа мальчиков в купальных костюмах, направляясь на пляж. Вид у них здоровый, по крайней мере в физическом отношении; в моральном я пока не могу судить. Директор делится воспоминаниями:
— В ту пору я видел этот фильм в Аргентине. Я руководил там скаутским движением. И уж если вы любитель ссылаться на кино, то я вам напомню «Sciuscia»[108] (произносится «шуша», испорченное английское «shoe-shine» — чистка ботинок)…
— Я знал Италию конца войны.
— В таком случае вы, вероятно, обратили внимание, что при освобождении перед властями стояла очень острая проблема: что делать с массой детей, предоставленных самим себе и по большей части материально независимых?
Подумать, что с тех пор прошло почти пятнадцать лет! В Риме, как и во всяком другом городе, к моменту прихода союзников эти дети были хозяевами улицы. Бытовые трудности того времени, распущенность нравов, умиление, вызываемое в душе солдат (сначала немецких, потом союзных) возрастом и живописным видом ребят, — все это привело к тому, что детям была предоставлена преждевременная свобода. Зато на их плечи лег груз забот о семье. На Юге мальчишки собирались в шайки, деятельность которых была самой разнообразной — от вооруженных нападений до более или менее законных коммерческих операций, включая и те, в которых объектом купли, продажи и обмана были чернокожие военнослужащие «made in USA». Тот, кому удавалось их споить, продавал их в розницу «в расфасованном виде» — «брутто», то есть в обмундировании, или «нетто», то есть одетыми только в исподнее (Италия стыдлива). Белье реализовалось особо. Я помню, как в 1944 году порт в Неаполе оградили решеткой; армейским шоферам было приказано, выехав за решетку, мчаться по городу, не останавливаясь ни на минуту. Едва шофер замедлял ход, туча мальчишек, словно саранча, набрасывалась на грузовик и очищала его меньше чем за минуту. Возле Р.Х.[109] дети моложе десяти лет поджидали военных, которые выходили, нагруженные своими «рационами». Сигареты, шоколад, конфеты, нитки, иголки, бензин и кремни для зажигалок… все эти дефицитные товары дети выпрашивали, покупали или крали, чтобы продать потом по баснословным ценам, проделывая по нескольку раз то, что на коммерческом языке называется злостным банкротством.
